Сколько было у нас
По ночам разговоров
Про бескрайние ночи
Полярной зимы,
Про сибирские реки,
Про Алтайские горы
И про те города,
Что построим мы.
Города, города
В буйном солнечном свете!
Я мечтаю о вас,
Вы мне снитесь во сне:
На зеленых проспектах
Веселые дети,
Лишь читавшие о войне.
Мой родной, где граница
Между сказкой и былью?
Ты со мной,
И я верю в любую мечту.
Мне недаром любовь наша
Кажется крыльями,
Поднимающими в высоту.
1950
«Веет чем-то родным и древним…»
Веет чем-то родным и древним
От просторов моей земли.
В снежном море плывут деревни,
Словно дальние корабли.
По тропинке шагая узкой,
Повторяю — который раз! —
«Хорошо, что с душою русской
И на русской земле родилась!»
1952
ПИОНЕР
Заботы остались на дымном вокзале.
Нам ветер весенний желает удачи.
Прощайте, мои подмосковные дали,
Лесные платформы, веселые дачи!
Старушка качает седой головою
И крестится по привычке,
Когда мимо окон с космическим воем.
Проносятся электрички,
И внуку бормочет:
— Вот страсти-то, милый!
А внук-пионер улыбается:
— Что ты!
Ему по душе эта скорость и сила,
Ветров исступление, чувство полета.
И верю я — этот парнишка в веснушках,
С вихрами в дорожной колючей пыли,
Будет водить по морям безвоздушным
Ракетные корабли.
1952
«— Рысью марш! — рванулись с места кони…»
— Рысью марш! —
Рванулись с места кони.
Вот летит карьером наш отряд.
— Ну, а все же юность не догонишь! —
Звонко мне подковы говорят.
Всех обходит школьница-девчонка,
Ветер треплет озорную прядь.
Мне подковы повторяют звонко:
«Все напрасно
Юность догонять!»
Не догнать?
В седло врастаю крепче,
Хлыст и шпоры — мокрому коню.
И кричу в степной бескрайний вечер:
— Догоню!
Ей-богу, догоню!
1952
КАТЕРИНА
Шли купцы животами вперед,
В кабаках матерились длинно.
В тот ничем неприметный год
Обвенчалась ты, Катерина.
Мать крестилась сухой рукой,
Робко вздрагивали ресницы.
Ты в кого уродилась такой —
Большеглазой да тонколицей?
Ты в кого уродилась, скажи,
С этим сердцем, большим и чутким?
Как ты сможешь с Кабанихой жить,
Слушать пьяного мужа шутки?
Муж кудлатой трясет головой:
Мол, конечно, бывают краше,
Но «карактером» ничего —
Больно тихая, как монашка.
— Знаем тихие омута! —
На невестку свекровь шипела.
В низких горницах — духота,
Были б крылья — так улетела.
А любовь? Разве это любовь?
Здесь и любят наполовину…
Днем и ночью грызет свекровь
Безответную Катерину.
Взгляды сплетниц-купчих остры.
Все ж ты вырвалась на свободу:
По преданию, с той горы
Катерина бросилась в воду…
Я всегда эту гору найду,
Отыщу ее склон зеленый:
Летом в сорок втором году
Там держали мы оборону.
1952
В БОЛЬНИЦЕ
Я помню запах камфары в палате
И Таниного сына тихий плач.
Со мной стояла девушка в халате —
Наталья Юрьевна,
Наташа,
врач.