3
Мы шли в отель
сквозь весь уснувший город.
Вы помните
московскую весну,
Дробь наших каблучков
и наши споры
Про жизнь и смерть,
про мир
и про войну?
И был, конечно,
разговор о детях.
Узнала я,
что Джон у вас —
добряк.
Готов
отдать он нищим
все на свете
И обожает
кошек и собак.
Шутили вы.
И только на прощании
Вдруг бросили:
«Забыть мы
не должны —
Мятеж,
когда-то вспыхнувший
в Испании,
Стал первой искрой
мировой войны…»
Прошли года.
И многое — меж нами.
Но, может,
вы услышите меня?
Поговорим.
Конечно, о Вьетнаме —
Испании
сегодняшнего дня.
4
Когда
над полями риса
Тревожно
гремят тамтамы
(Вот так же
у нас по селам
В войну
грохотал набат),
Детей
затолкав в укрытье,
Не прячутся с ними
мамы —
На пост свой,
схватив винтовки,
Привычно
они спешат.
Пикируют
бомбовозы,
А женщины —
как тростинки.
На тоненькую
фигурку
Пикирует
самолет!
Еще не бывало
в мире
Трагичнее
поединка:
Прищурившись,
из винтовки
Тростинка
по асу
бьет!
Все стихнет.
Живые
мертвых
Без слез
и без слов
оплачут
И, стиснув до боли зубы,
Вернутся в поля
опять.
До следующей бомбежки…
А как поступить
иначе?
Нельзя
малышам без риса,
Нельзя
урожай не снять…
5
Вы помните
пустой полночный
город,
Застенчивую
русскую весну,
Дробь наших каблучков
и наши споры
Про все на свете —
даже про луну?
Да,
мы по-разному
о многом судим,
Совсем по-разному
глядим на жизнь,
Но вот в одном
как будто бы
сошлись
Всегда
людьми
должны остаться
люди
…Однако
ас,
не ведающий жалости, —
Ваш добрый,
ваш
сентиментальный Джон…
Эх, миссис Смит,
скажите мне,
пожалуйста,
Как это
в зверя превратился он?