ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫМ ГЕРОЯМ
Простор бескрайный океана.
Знамен победных алый цвет.
Бойцы! От Бедного Демьяна
Примите пламенный привет!
Владивосток! Теперь ты вправе —
Права дала тебе борьба! —
Стать назло вражеской ораве
Красой ценнейшею в оправе
Советско-русского герба!
"ЖЕСТИКУЛЯНТЫ"
В Германии вводится принудительное
распределение некоторых предметов
продовольствия. В ближайшее время вводятся
карточки на сахар.
Гуго Стиннес приобрел треть всех акций
одного из руководящих германских банков.
Немецкая социал-демократ, партия,
оказавшись в меньшинстве в вопросе о хлебных
ценах, отложила приведение в исполнение своих
угроз. У соц. демокр. партии — по словам
"Дейче альгемейне цейтунг" — хватило
благоразумия, чтобы все свои угрозы свести
лишь к энергичным жестам.
Рабочему беда как туго.
Кому там важно: ел он? пил?
Зато великий Стиннес Гуго
Уж треть Германии скупил!
А социал-прохвосты рады
И каждый день — не устают! —
Читают умные доклады,
Где гимны Стиннесу поют.
А коль на острую занозу
Решатся в ход пустить угрозу,
То Стиннес только скажет: "Тут!"
И циркуляр напишет трестам:
"Весь этот грозный шум раздут.
Они угрозы все сведут,
Как и всегда, к фальшивым жестам!"
ГЛАВНАЯ УЛИЦА
Поэма
1917-7/XI-1922 г
Трум-ту-ту-тум!
Трум-ту-ту-тум!
Движутся, движутся, движутся, движутся,
В цепи железными звеньями нижутся,
Поступью гулкою грозно идут,
Грозно идут,
Идут,
Идут
На последний, на главный редут.
Главная Улица в панике бешеной:
Бледный, трясущийся, словно помешанный.
Страхом смертельным внезапно ужаленный,
Мечется — клубный делец накрахмаленный,
Плут-ростовщик и банкир продувной,
Мануфактурщик и модный портной,
Туз-меховщик, ювелир патентованный, —
Мечется каждый, тревожно-взволнованный
Гулом и криками, издали слышными,
У помещений с витринами пышными,
Средь облигаций меняльной конторы, —
Русский и немец, француз и еврей,
Пробуют петли, сигналы, запоры:
— Эй, опускайте железные шторы!
— Скорей!
— Скорей!
— Скорей!
— Скорей!
— Вот их проучат, проклятых зверей,
Чтоб бунтовать зареклися навеки! —
С грохотом падают тяжкие веки
Окон зеркальных, дубовых дверей.
— Скорей!
— Скорей!
— Что же вы топчетесь, будто калеки?
Или измена таится и тут!
Духом одним с этой сволочью дышите?
— Слышите?..
— Слышите?..
— Слышите?..
— Слышите?..
— Вот они… Видите? Вот они, тут!..
— Идут!
— Идут!