Второй голос из публики
Да на нем кожа одна!
Первый голос из публики
Какая цена?
Второй голос из публики
Он ведь шатается от малокровия!
Комиссионер
Согласен на любые условия!..
Четвертый! Четвертый! Поглядите!
Тоже скажете: калека?
Да его хватит на два века.
Сколько, мил-сдари, дадите
За этого прекрасного молодого человека?
Этот — и остальные прочие —
Клад, а не рабочие!
Все бывшие солдаты.
Постой, дуралей, куда ты?
(Четвертый, отойдя в сторону, закрывает глаза руками, плачет.)
Возмущенные голоса рабочих из толпы
У, сволочи!
Отольются вам наши слезы!
Проходящая мимо дама с лорнетом
Какие… странные… курьезы…
* * *
Не похоже на правду, собственно говоря.
А между тем — всё правда в моем фельетоне[1].
Происходило описанное девятого сентября
Тысяча девятьсот двадцать первого года, в
городе Бостоне,
В великой северо-американской демократии.
Друзья, когда кто из эсеров или меньшевист —
ской братии
Закатит вам на митинге "демократическую"
истерику,
Пошлите его в… Америку!
"ВЛАДИМИРКА"
"Н-но!.. Туда же, брыкаться… Нашлась недотрога!"…
Туго врезалась в твердую землю соха.
"Здравствуй, дядя! Гляжу я: земля не плоха",
"Да крепка. Утоптали. Была ведь дорога.
Слышь, в Сибирь, значит, гнали по ней в старину…
Эй, ты, н-ну,
Шевелись, сухопарая!"…
Борозда к борозде… Ком ложится на ком…
Кто узнал бы тебя нынче в виде таком,
Роковая путина, "Владимирка старая"?!
Брат мой, пахарь! Погибших бойцов помяни.
Окруженные серым, суровым конвоем,
Пыльной летней порой — под мучительным зноем,
Хмурой осенью — в тускло-ненастные дни,
И студеной зимой — в ночи темные, вьюжные,
Кандалами гремя, испитые, недужные,
По "Владимирке старой" шагали они.
Не склоняя голов непокорных,
Не смыкая усталых и скорбных очей,
Мимо жалких лачуг, покосившихся, черных,
Мимо пышных усадеб своих палачей,
Подло-мстительной царской покараны карой,
В рудники за бойцом посылавшей бойца,
Шли они — без конца, без конца, без конца —
По "Владимирке старой!"
Сколько скорбных, невидимых нами теней,
Может быть, в это время проходят по ней
И дивятся на новые яркие всходы!
Пахарь! Празднуя праздник труда и свободы,
Не забудь благодарной слезой помянуть
Всех, кто в оные, злые, проклятые годы
Ради нас проходил этот жертвенный путь!
вернуться
1
Заимствовано из американской газеты "Нью-Йорк Кооль". См. "Правду",
№ 229 за 1921 г., отдел "За границей".