Союз перины с библией!
Опара воскресенья!
Считают здесь внимательно
И любят не спеша,
А нищий в дверь дубовую
Колотит в исступлении,
Едва хлебнула дерзости
Продрогшая душа.
Уж, видно, невтерпеж ему
Бродягою усталым
В дожде и одиночестве
Скитаться день-деньской,
Что он, матрос Вест-Индии,
Над выцветшим каналом
Хлестнул купцов из ратуши
Треххвосткой площадной!
82. «Вот сердце уже осторожно…»
Вот сердце уже осторожно
С клюкою по камню идет,
Еще забываться возможно,
Но счастья замедлен полет.
Я пью его жадно, а солод
Уже остается на дне,
И ночью безжалостный холод
Всё чаще бежит по спине.
А то, что любил я когда-то, —
Весь милый, развеянный прах,—
Как пепел земного заката
В моих остывает руках.
Напрасной и страстною силой
Пронизаны наши сердца.
О песня! Как женщине милой,
Я верен тебе до конца!
83. СТАРЫЙ ТИФЛИС
Тифлис отмечен весельем необычайным.
Коль другой у ней в примете
Иль дороги разошлись,
Не грусти, пока на свете
Виноградный есть Тифлис.
В этот город незнакомый
Приезжаешь, как в родной,
В этом городе все дома
Поздней осенью сквозной.
На крутой горе Давида
В Ботаническом саду
Шашлыком коптят обиду,
Кахетинским льют беду.
Опираясь на перила,
Задыхаясь, как «муша»,
Воздух розовый и милый
Тянет допьяна душа.
Под платанами в киосках
Груши, персики, халва,—
Как нарзан в колючих блестках,
Ходит кругом голова.
Тоньше нет и нет прелестней
Стройной спутницы, пока
Такт отстукивает в песне
Деревяшка каблучка.
А в духанах льется пена,
Розы сыплются из рук,
Заплетаются колена
Переулков и пьянчуг.
И тебе на Авлабаре
Заблудиться не беда.
Вон в окне стрекочет тари,
Руку поднял тамада.
И, в малиновом стакане
Кончик уса обмочив,
Гости грянули заране
Свой приветственный мотив:
«Заходи сюда, прохожий!
Есть барашек! Есть вино!
Видишь, месяц краснорожий
Тоже лезет к нам в окно?
Пой и пей напропалую,
Коль зовет тебя Кавказ.
Пей за Грузию живую
В винограде женских глаз!
Если ты умел трудиться
На полях страны своей,
Песня на сердце ложится,
И теснее круг друзей!»
84. АРАГВА
Целый день в лесистой щели,
У чинары под крылом,
Точит камешки Арагва
Перекатным кипятком,
И дрожит мой тонкостенный,
Глиной вымазанный дом.
Целый день ты бьешь, Арагва,
В сизых скалах снежный путь,
Точишь узкое ущелье,
Хочешь камни захлестнуть,
Катишь бойко год от году
Льдисто-пенистую круть.
Ты рождалась в пене снежной
У заоблачного льда,
Ты медведицей тяжелой
С кручи прыгала сюда,
Раздирая грудь о щебень,
Не смолкая никогда.
Был и я снегами молод,
Чист, как лед, и скор, как змей,
Разбивал и я о камень
Толщь зеленых хрусталей,
О, кипящая Арагва,—
Образ юности моей!
Будь же верной мне отныне
Сталью светлого клинка,
Донеси кипящим сердце,
Неуемное пока,
До каспийского, сухого,
Нефтеносного песка,
Чтобы там, в степи, теряя
Льдистой молодости пыл,
Размывая плоский берег,
Осаждая тучный ил,
Помнить снежный лоб Казбека
И узор его светил!
85. ЗИМА