все ониздесь прошли вереницами хмар…Очень стар, незапамятно стар этот путь…Порождение древнего мрака, хищник, окровавленной короной венчанный, по единому знаку руки его страны дыханьем сжигал аждахар, —от Пекина и Ханки до Рума и Киеваи от Ганга до камских булгар, поднимая знамена, гремя в барабаны,здесь прошел и пропал, сгинул, как наваждение чар.Очень стар, незапамятно стар этот путь…Даль безмолвней лазурных озер,над которыми спит ветерок, как чабан близ пасущихся мирно отар.Ведь не каждое утро хромая собака или бешеный волк будут лаять и выть,и в ответ — барабаны греметь среди мракаи свирепую конницу в битву будить.Эту ширь самый грозный поход, словно в озеро брошенный камень, всплеснети на миг горизонт всколыхнет… И уснет, смолкнет тех берегов крутояр…Очень стар, незапамятно стар этот путь…И теперь некий новый батыр,но не царь, ужасающий зверствами мир,не грабитель земель, не губитель культур,а строитель, разбивший насилья скрижаль,сокрушивший владычество ханов и бар,тот, что вывел народы из тюрем и нор на свободный цветущий простор,на которого смотрит с надеждой весь мир, весь земной им разбуженный шар,здесь со славой прошел, символ освобожденья, — серп и молотподняв над землей…Очень стар, незапамятно стар этот путь…Но отныне на нем лишь один властелин — богатырь,тот, что слил воедино Туркестан и Сибирьи бескрайнюю ширь — от далекого Улан-Батора до Москвы и бухарских чинар —в пашни, в пастбища и в сады превратил.Очень стар этот путь…Но теперь по нему, грохоча во сто парсвоих победоносных колес,мчится зычноголосый колосс-паровоз,извергая дыханием пламя и пар, как скакун легендарный тулпар,вместо шпал суеверий каноны топча,в даль вонзая, как два огневых меча, два могучих луча своих фар.Очень стар, незапамятно стар этот путь…Но теперь по нему — от людей обездоленных Индостана и Афганистана —поздравления и пожеланья побед, вдохновенный приветот мильонов наших друзейвслед стальным караванам к нам летят из-за океанов и пустынь, что мертвее Сахар….И теперь по нему, по пути, что так стар,где усталый навьюченный нарсквозь жару, и снега, и степной ураган, через марева фата-морган,от колодца к колодцу под звон бубенца по пустыне, качаясь, шагал месяца,вереницей летят эшелоны, мчатся хлеб, и железо, и лес, и рудаднем и ночью, как неотвратимый, бессонныйв грудь врага устремленный удар,чтоб скорее покончить с врагом навсегда,чтоб исчезла беда навсегда без следа, чтоб не запахом крови и гари,а свободой дышали степные ветра, овевая счастливые наши года, лишь порою в сказаньях о грозном «вчера»говоря, как домбра и дутар…