Перевод А. Наумова
ПОЭМЫ
КУКАН
Часть первая КУКАН-БАТРАК
1
Так было иль не так, начнем рассказ.
Жил в Чуете хлебороб Маманияз.
Аллаха чтил, имел земли клочок,
где пробегал арычек — ручеек.
Был вдов, уныло дожил до седин.
Одна отрада — подрастает сын.
Решив, что лучше не вступать в колхоз,
колючкой жалкой свой клочок обнес.
И вместе с сыном, одинок и хил,
надсаживался до потери сил.
Он не был, честно говоря, умен:
хотел, чтоб сын таким же был, как он.
Однажды он сказал «Кукан, сынок,
я, кажется, не в шутку занемог.
Дрожу, как тал трухлявый на ветру,
сдается мне, что скоро я умру.
Ты слушай, что я говорю, не плачь,
останутся тебе: земля, омач,
бычок, упряжка, домик наш, арба —
достаточно для божьего раба.
Веди хозяйство бережно. Женись.
Дом без жены не дом и жизнь не жизнь.
Вот так… Сумеешь — землю прикупай.
Старайся стать таким, как Шариф-бай.
Что невдомек — не делай наугад,
спроси у тех, кто знает, кто богат:
у бая, у муллы… Плохого нет —
от мудрых мудрый выслушать совет.
Ну вот и всё», — вздохнул Маманияз.
Потом пришел его последний час.
Оставшись без отца, Кукан сперва
не знал, как быть. Кружилась голова:
всё прожито, кормов пропал и след,
пучка сухой соломы в доме нет.
Подумал, потомился, а потом пошел
за наставленьем в байский дом.
Два раза поклонился и сказал:
«Шариф-ака, что делать, я пропал!
Скажите, как мне справиться с бедой.
Отец мой умер, стал я сиротой.
Поминки, саван — вот и пуст карман,
хоть в петлю лезь: ни денег, ни семян!»
— «Ну, это пустяки, — ответил бай, —
найдем тебе деньжат, не унывай,
но знай: посеешь хлопок — пропадешь.
Работы много, а доходу — грош.
Пшеницу сей. Посеешь по весне,
потом две трети урожая — мне.
А деньги вот. Ну что ж, бери, Кукан!»
Так бай заманивал юнца в капкан.
Кукан замялся: «Взять или не взять?
Взять не хитро, сумею ли отдать?»
Минуту помолчал, махнул рукой,
сказал: «Посмотрим!» — и ушел домой.
Подумал: «Если вдруг неурожай —
бай всё отнимет, обездолит бай».
Продал халат, продал большой казан,
купил полмеры луковых семян.
Решил поглубже землю бороздить,
решил прополку чаще проводить.
Сказал себе: «Коль хорошо пойдет,
тогда женюсь на следующий год».
Изматывался, не жалея сил.
Отсеялся, шалаш соорудил.
Сидит и сторожит… А для чего?
Кто столько лука купит у него?
И не купили. Заработал грош,
хоть урожай и вправду был хорош.
«Беда, — сказал бедняга, — ах, шайтан!
Каких же мне теперь искать семян?
Спросить, узнать… А у кого узнать?
Бай оскорблен — не станет отвечать…»