Героиня
— Твой прадед воевал
За знамя Шамиля,
Отец твой нефтяного
Был сыном короля,
В Нью-Йорке и Париже
Блистать достойна ты —
Чувствительны на бирже
К соблазнам красоты.
На очи голубые,
На жесткие слова,
На ласку комиссара
Вскружилась голова:
Семью ты променяла,
Ты гордость отдала.
Балтийского завода,
Без племени и рода,
Фамилия — Горелов,
Имущества — нема,
Тебе жених достойный,
Грузинская княжна.
Когда любовь
1
Когда любовь приходит в дом
И говорит — открой,
Когда любовь приходит в дом
И говорит — пойдем,
И руку на плечо кладет.
Кто ей ответит «нет»,
Когда она сама дает
Заранее ответ?
2
Смешной, голубоглазый,
Подросток неуклюжий,
Приходит час, и сразу
Ты делаешься мужем.
Та, что баюкала тебя,
Над бедной наклоняясь зыбкой,
Скажи, узнала ли б она
Глаза, и голос, и улыбку?
То жестких молний синева,
Голубизна разрядов четких,
То искрой щелкают слова
На замыканиях коротких.
Сказала мать
Сказала мать — ступай!
Ты мне не дочь теперь.
А я умру, пускай,
Твою забуду дверь.
Что мать. Она стара,
Она забыла, как любила.
Ей настоящее постыло
И мило ей одно вчера.
Сестра сказала: «Слушай!
Ты женщина, так будь хитра.
Возьми его слепую душу.
Союзника нам дай, сестра»
Сестра, ей что — она хитрит,
Она без хитрости ни шагу.
А я люблю его открытый вид,
И простоту, и мрачную отвагу.
Вот брата жаль, мы жили дружно.
По играм, книгам, по годам
Он дорог мне, но, если нужно,
И брата тоже я отдам.
Легкий шаг
Тонкий стан. Легкий шаг.
Папаха набекрень.
— Я пришел, сестра, проститься,
Нынче мой последний день.
Ты бредишь, брат? — Я болен,
И от болезни той
Я лягу завтра в поле
С пробитой головой.
Счастье
Чекиста любить —
Беспокойно жить:
Ходи, озирайся,
Живи, запирайся.
Придет ночью муженек,
Скажет. «Здравствуй, мои дружок!
Нынче смерть меня ждала
Тройкой пуль из-за угла,
В переулочке — кинжалом,
Под мостом водой бежала.
Пулям отдал я поклон,
Переулок обойден,
На мосту остался пьяный,
Я поил его наганом».
Тифлис
И ты сменил лицо свое,
Ковровый город у Куры,
Пусть грохот звончатый еще
Поет с Давыдовой горы.
Пусть Чацкий спит здесь мирным сном
Пошли романтики не те.
Поправку вносит Заккрайком
К твоей восточной пестроте
Однообразьем диаграмм
И дробью Интернационала.
Так. Был твой азиатский хлам
Здесь в переделке небывалой.
Сюда в октябрьский день,
На славный праздник в гости,
Из горских деревень
Приходят крестоносцы.
У Дома Профсоюзов
Кольчугою блеснуть,
Прославить аркебузом
Знамен багряных путь.
По городу пройдя,
Не замедляя шага,
Республике Труда
Они дают присягу.
Но вместе с ними, рядом,
Не выше их коленей,
Идут в строю отряды
Другого поколенья.
Одни под черной буркой
Идут кичась оружьем,
Но кожаные куртки
Осанкой их не хуже.
По тесным площадям,
Где все дома в наклонку,
Ребячий барабан,
Стучи и цокай звонко!
Распахнуты ворота,
И песни все знакомы!
Кому придет охота
Сидеть сегодня дома?
Тревога
Восстанье! Вызваны полки.
Набиты штыковым товаром,
Уже гремят грузовики
По Головинскому бульвару.
Уже в мотоциклетный стук,
В торопкий звон пустых трамваев
Вползло в настороженный слух
Лихое имя — Челакаев.
Уже винтовки на плечо —
Подростки тянутся к райкому.
Уже пикеты горячо —
«Ваш пропуск» — требуют с знакомых.
И франтство, белобрючный рой,
Исчез, развеялся до драки.
Как жизнь меняет цвет и строй,
Так город надевает хаки.
Революцьонный трибунал
Революцьонный трибунал.
Неразговорчивые судьи.
Они шестую ночь без сна.
И тенями проходят люди.