Тревога. Зн; СиП, с вар.; Изб, с датой: «1920», под заглавием «Тысяча девятьсот девятнадцатый». Полонская вспоминала: «Лежа на койке после сыпного тифа схватившего меня в петроградских казармах в голодную зиму 1919 года, я слушала, как гудят фабричные гудки, возвещая о том, что Юденич подходит к Пулкову. В ту ночь я написала “Тревогу”» (Изб. С. 7). По свидетельству М.Л. Полонского, автограф в рабочей тетради (ЛАП) написан карандашом, болезненным, неустойчивым почерком. Б. М. Эйхенбаум считал «Тревогу», «написанную короткими строками и испещренную отрывочными восклицаниями», «совсем слабой вещью», заметив, что «это — не в духе Полонской» (Книжный угол (Пг.). 1921. N0 7. С. 42).
Сказка. Зн; Е-Ш; Г; СиП, с датой: «1917»; Изб, с датой: «1919».
«Весь этот год был труден и жесток…» Зн; Г; ГиВ. Сюжет ст-ния относится к событиям 1919 г.
«Не странно ли, что мы забудем всё…» Зн; Е-Ш; Г; СиП, с датой: «1924»; Изб, с датой: «1921». Размышляя в мемуарах о 1920–1921 гг., И. Г. Эренбург написал: «Мы осторожно, как рыбу, ели восьмушку колючего хлеба», — затем процитировал 3-ю строфу этого ст— ния и заключил: «В те годы все мы были романтиками, хотя и стыдились этого слова» (Эренбург И. Люди, годы, жизнь: В 3 т. Т. 1. М., 2005. С. 394–395).
«На память о тяжелом годе…» Зн; ГиВ.
«Слишком буйной весны…» Зн. Включено в альманах «Серапионовы братья» (Берлин, 1922).
Кровь и плоть
1-е февраля. Зн; Е-Ш; Г. Первое февраля связано для Полонской с памятью об ее отце Григории Львовиче Мовшенсоне (1861–1915), умершем в этот день в Петрограде; Е. Г. вернулась в Россию лишь в марте 1915 г. и о смерти отца не знала. В редакции 1963 г. (ЛАП) опущена 2-я строфа и добавлена пятая: «И быстрый этот гнев, и неустанный ныл, / И чуть заметную лукавинку улыбки, / Дающей силу жить, с которой ты сносил / Неправый суд глупца и совершал ошибки». На непокрытый пол и г. д. — речь идет об иудейском поминовении и похоронном обряде, где заупокойную молитву (кадиш) может произносить только сын покойного.
«Я не могу терпеть младенца Иисуса…» Зн. Не переиздавалось. Воспоминания о первом чтении этого ст-ния Полонской в Союзе поэтов см.: ГиВ С. 360–361. Ст-ние вызвало неоднозначные суждения критиков. На языке чужом Его неловко славлю — имеется в виду русский язык, чужой для иудейского Бога; Г. Иванов в рецензии на Зн написал, ссылаясь на эту строку, что русский язык — чужой для Полонской, что неверно. И имя, что никто произнести не мог — непроизносимое для иудеев имя бога Яхве. Саваоф — одно из имен бога в иудаизме. С тобою, Саваоф, — нес бедным Иисусом / Мой предок, патриарх, боролся в темноте — речь идет о библейском сюжете (Быт. 32, 24): Иаков всю ночь боролся с Богом, который не смог его одолеть, дал ему новое имя Израиль и благословил его (патриарх Иаков стал родоначальником «двенадцати колен Израиля»). …пришествие Мессии, подделанное тем… — речь идет о пришествии подлинного Мессии, в которое веруют иудееи и которое «подделал» Иисус Христос.
Шейлок. Зн. Не переиздавалось. Шейлок — персонаж комедии Шекспира «Венецианский купец» (1596), еврей.
«Досыта не могу, дитя…» Зн; Г. …день сугубый — так называются дни однодневных постов, например в Крещенский сочельник. 12-ая Рота — улица в Петрограде (в числе 13 улиц по обе стороны перпендикулярно Измайловскому проспекту, в районе которого был расквартирован Измайловский полк, они были поименованы номерами его Рот; впоследствии Красноармейские). Полонская в 1920-м там работала.
Только в снах
«Только в снах еще ты настоящий…» Зн. Не переиздавалось. Возможно, обращено к мужу, Льву Давидовичу Полонскому (1885–1941, погиб).
Ревность. Зн; Г. Вариант заглавия в ЛАП: «Тебе». Видимо, обращено к Л. Д. Полонскому.
«За окном ночного бара…» Зн; Г.
«Широкий двор порос травой…» Зн; Е-iii. Вариант заглавия в ЛАП: «Сантиментальность».
«Мы научаемся любить…» Зн; Г; вар. В ЛАП имеется автограф с посвящением: И. Г. Э<ренбургу>».
«Ты с холодностью мартовскою льда…» Зн. „ЛДП есть автограф другой редакции под заглавием «Неловкие стихи» и с тем же посвящением. Александра Лазаревна Векслер (1901–1965) — литератор, участница Вольфилы и Опояза, друг Полонской; в 1924 г. эмигрировала; см. о ней в пятой части ГиВ главу «Виктор Шкловский и Александра Векслер. Обыск и засада».
Шарманка. Зн. Не переиздавалось. В рецензии на Зн А. Бахрах (Дни (Берлин). 1923. 11 февраля), приведя строки «Поешь или плачешь, / Жизнь хороша!», заключает, что «из этого чувства и рождается все творчество Полонской». Жезлу сухому — процвести. По ветхозаветному преданию, расцветший жезл Аарона, старшего брата пророка Моисея, подтвердил право колена Левиина на служение Богу (Чис. 17, 1–8).
Стихотворения, не вошедшие в книгу «Знаменья»(1909–1921)
Из Парижского блокнота (1909–1915)
Заглавие раздела дано в ЛАП.
Давно это было. Изб.
«Полуопущены ресницы…» Печ. впервые по автографу из ЛАП.
«Улыбнулся издали, — может быть, не мне…» В2, вместе с № 27–29, под псевдонимом Елизавета Бертрам. Не переиздавалось.
«Над решеткой Вашего окна…» В2 (см. прим. 26). Не переиздавалось.
«У тебя при каждом резком слове…» В2 (см. прим. 26). Обращено к И. Г. Эренбургу.
«Когда я буду старой, и уеду…» В2 (см. прим. 26). Не переиздавалось. Манон и кавалер влюбленный Де Грие — герои романа «История кавалера Де Гриё и Манон Леско» (1731) Антуана Франсуа Прево.
«Еще совсем светло, но я устала…» Печ. впервые по автографу из ЛАП.
«В окне старьевщика на Екатерингофской…» Печ. впервые по автографу из ЛАП. …на Екатерингофской— имеется в виду Екатериигофский проспект в Петербурге (ныне пр. Римского-Корсакова).
Париж. Печ. впервые по автографу из ЛАП.
Нанси. Печ. впервые по автографу из ЛАМ. О работе Полонской в военном госпитале в 1914 г. см. главу «Нанси» в 4-й части ГиВ.
<Петроградские стихи (1919–1920)>
Израиль, Ар. 2007. № 1. Публикация Б. Я. Фрезинского.
3. «Как весело пастуший рог звучит…» Аллюзия на встречу Иакова и Рахили у колодца (Быт. 29).
«Прогрохотало. Боевых орудий…» Печ. впервые по автографу из ЛАП. Навеяно пребыванием Полонской на Юго-Западном фронте в 1915–1917 гг.
«Здесь, в глубине литейной мастерской…» Печ. впервые по автографу из ЛАП. В ГиВ Полонская вспоминала; «Я служила врачом на частном заводе Сан-Галли, которым управлял рабочий комитет, и, как все небольшие предприятия, он влачил жалкое существование. Работали преимущественно старики, оттого что все молодые рабочие ушли на фронты Гражданской войны. Меня поражала неутомимость и выдержка этих питерских рабочих, трудившихся весь день, питаясь только мороженой картошкой. И я написала стихотворение о старике, который пришел умирать на свой завод в холодный нетопленный цех. И такая была в этом старике сила, что даже смерть подползла к нему на коленях. Я прочла это стихотворение в студии. Гумилев его разобрал, не обращая ровно никакого внимания на чувства, которые меня волновали, — он даже посмеялся над ними. Тогда я решила никогда больше не читать ему от души написанных стихов, а показывать только то, что было хорошо сделано» (ГиВ. С. 347).