Выбрать главу
Я так решил:                       разрушу дом и мост взорву,                              себя сожгу, чтоб только не владеть врагу моим трудом. Приду потом — простят мне мост,                                 и дом,                                             и рожь.
А рельсы снова развернем, — дорога, ты в Берлин пойдешь, я — шпала на пути твоем.
На поле боя, у берез, я в землю взорванную врос, все радости я перенес до вечных встреч, до светлых слез.
Я так люблю дома в лесах                                                   и в голосах! Косую тень бросает новая стена. У застекленного окна позванивает новый день! Мой новый день!                             Свои права работать отстоял в бою, — закатывает рукава, торопит молодость мою. И мы             опять встаем чуть свет. Мост взорванный — опять в прыжке, сожженный сад                            листвой одет, рожь плещется на ветерке. Я рельсы распрямил в Орле, по старым их послал следам, рукой разгладил на земле. Опять,               покачиваясь день и ночь, сплошные поезда летят. Благословляю мир страны                                                  трудом. Дымится мой завод. Я в Сталинграде строю дом, в Саратове — газопровод. Идет, идет моя страна. Мой день —                     еще одна ступень. Я так люблю дома в лесах                                                      и в голосах!
Косую тень бросает новая стена. У застекленного окна встает, звенит мой новый день.
1947

29. ДОМ НОМЕР ОДИН

В Сталинграде, у обрыва над Волгой,— окопы и блиндажи. Лежат в обломках простреленные этажи. Смотри:               на шесте                                   скворечник новый у входа в блиндаж. Окошко, с землею вровень, вглядывается в пейзаж. Девушка                 над корытом,                                          в радуге пенной, кланяется реке. Бельевая веревка плещется на ветерке. Блиндаж в три наката, по правилам войны. Крыша его поката. И вот              с одной стороны полблиндажа закрыл                                   обрывок железной крыши — крыши  Дворца труда, а может,                    с Дворца пионеров лист             взрывом                             снесло сюда. Синей краской                             рукой уверенной у листа на груди вывел хозяин: «Улица Ленина, дом номер один».
Именно — улица,                              иначе не разберут. Дом,           а не что иное.                                     Эти слова не врут!
Хозяин пришел с работы,                                                 с устатку присел сперва, инструмент уложил в плащ-палатку, стружки отбил с рукава… Приезжие шли от пристани, прикурить подошел танкист. Все,          вглядываясь пристально, читали железный лист. Иностранная делегация остановилась,                                                                    любопытством приклеена. Остолбенел господин, когда перевел переводчик: «Улица Ленина, дом номер один».