Однажды, дверь загородив.
Хозяин должнику грозил.
Бедняк, отчаявшись, чуть жив,
У неба помощи просил:
„Спаси, о боже! Нет житья!“
С тех пор я спутница твоя.
Пришел раз человек с сумой,
Держа ребенка под тряпьем:
„Нас гонят прочь с земли родной.
Так пожалей, молю Христом!
Дай нам погреться у огня“.
С тех пор и знаешь ты меня.
Теперь уже не вспомню я,
Кто это был: твой верный друг.
Возлюбленная ли твоя,
Которой ты любим, — но вдруг
Надежда навсегда ушла.
С тех пор тебя я обрела.
Увянув от забот и дел,
Угасла милая, бледна…
Сквозь слезы долго ты глядел
На гроб любимой, но она
Навеки скрылась под землей.
С тех пор сдружилась я с тобой».
В печальном сумраке ночном
Бессонны я и скорбь моя.
Хотим припомнить мы вдвоем,
Как с нею повстречался я.
И долго речь ее течет,
И бедствиям потерян счет.
«Прошла, о боже, дымом жизнь моя!..»
© Перевод Ю. Верховский
Прошла, о боже, дымом жизнь моя!
Иссохли кости — сжег их полдень жгучий.
Иссякло сердце. Пал, подкошен, я,
Свой путь забыл от скорби неминучей.
Мой хлеб — укор людей чужих;
Мой отдых — на путях изгнаний;
День полон злых вестей и криков злых;
Ночь до утра полна глухих рыданий.
Томился я, как филин средь руин.
Как воробей на крыше — одиноко.
О боже! Я бессилен, я один…
Ужели час спасения далеко?
ПЕРЧУ ПРОШЯНУ[7] — НАРОДНОМУ ПИСАТЕЛЮ
© Перевод А. Гатов
К сорокалетию его литературной деятельности
Земля армян, наш край родной,
Землею бедствий был века.
Сравнил бы их с Масис[8]-горой,
Горой, ушедшей в облака.
Писал в мучительной тоске
О ранах родины поэт[9], —
И сорок лет с пером в руке
Всегда ты шел ему вослед.
К крестьянам ты входил как друг.
Ты знал их горестный удел,
О бедах хижин и лачуг
Поведать людям ты сумел.
Заслужен твой венец! И вот
Посланцы родины идут —
Тебя благодарит народ
За твой большой, священный труд.
Певец, твое бессмертье в нем.
Твой дар — могучий дар творца,
Который трепетным огнем
Воспламеняет нам сердца.
«Ты почему меня забыл?..»
© Перевод Н. Адамян
«Ты почему меня забыл?» —
Я слышу девушки укор.
«Ты почему про нас забыл?» —
Пожаловались кручи гор.
Ах, вы не сетуйте, друзья,
Что я вас больше не пою.
Душою изменился я,
Боль истомила грудь мою.
«Мы исцеление найдем», —
Сказала девушка, любя.
Сказали горы: «Мы снесем
Твое страданье за тебя».
О нет, красавица, любви
Уж больше сердца не спасти.
Вам, горы милые мои,
Моих страданий не снести.
Ах, боль таю, но как мне быть,
Чтоб эту боль другой постиг?
Глубоко сердце — не открыть.
Глубоко сердце. Нем язык.
РОПОТ
© Перевод Р. Ивнев
Дни тянутся мои грустны, бесплодны,
И с рокотом мятежных чувств моих
Иду среди рядов могил холодных
Друзей любимых и надежд былых.
Я их похоронил. О, путь жестокий!
Я стал чужим в родной стране моей.
Иду, томясь, как путник одинокий,
Без крова, теплой ласки и друзей.
Те, кто вокруг, меня не понимают,
Им чужд язык мой, скорбь моя тяжка,
О лучшем дне они и не мечтают,
Им по нему неведома тоска.
Ничтожная толпа, тупое стадо,
Трусливые лжецы и торгаши,
От вашего всё увядает взгляда:
Улыбка, вера и полет души.
Так перед кем же сердце я открою,
Кому спою о горечи моей?
И для кого пожертвую собою?
Возможно ль жить на свете без друзей?
вернуться
7
вернуться
9