В саду полуденной порой
Ребята тешились игрой.
Кричат: «Взгляните поскорей —
На минарете воробей!»
283. Волк и соловей
Перевод Эм. Александровой
Все знают — много зла еще на свете…
Однажды на рассвете,
Забывшись сном в тени ветвей,
Попался в лапы к Волку
Соловей.
В предчувствии ужасного конца,
От страха смертного и муки
Из горла бедного певца
Неслись совсем не сладостные звуки.
«Так вот, — воскликнул Волк, — как ты поешь!
Хрипишь, гнусавишь, как шарманщик,
Меж тем певцом прославленным слывешь…
Да ты, брат, попросту обманщик!»
Вспылил наш Соловей от этих слов
И так ответил, позабыв о боли:
«Да, я певец! Но я пою на воле,
И песнь моя не для Волков!»
284. Вепрь и лиса
Перевод С. Шервинского
Однажды Вепрь на скалах у реки,
Не зная устали, старался —
Оттачивал по одному клыки,
А сам лукаво улыбался.
Тут подошла Лиса: «Признайся мне,
Мой храбрый брат, чего ты так хлопочешь?
Никто не говорит ни о какой войне, —
Зачем же зря ты бивни точишь?
Вспотел, измучился, чудак!»
А Вепрь ей отвечает так:
«Слывешь ты хитрою по праву,
Ты заслужила эту славу,
Но только твой умок, сестра,
Не шире птичьего двора.
Обязан воин
В срок
В дни мирные оттачивать клинок.
Тогда бывает он спокоен,
Что отстоит страну».
Знай: ржавчина родит войну.
А ежели народ заране меч отточит,
С ним враг и драться не захочет.
285. Вопрос
Перевод Эм. Александровой
Воскресным утром под церковным сводом
Приходский поп вещал перед народом:
«Не счесть господних нам щедрот!
Бог создал мир, как блюдо вкусной снеди,
Чтоб люди, птицы, и зверье, и скот, —
Ну, словом, все, кто дышит и живет,—
Небесной благости дивясь,
Всегда обильно ели, пили
И, сытной пищей усладясь,
Творцу хваленья возносили».
Вдруг из толпы, что до сих пор молчала,
Такое слово прозвучало:
«Святой отец, прошу меня простить,
Желал бы получить я разъясненье:
Кто предназначен богом для съеденья —
Хваленья тоже должен возносить?»
286. Всего дороже
Перевод В. Любина
С глубокою раной лежал над ручьем
Подбитый охотником Голубь лесной,
И жажда его опаляла огнем,
И кровь из груди растекалась струей!
Волшебница пери с приходом зари
Склонилась над Голубем на берегу
И шепчет: «Ценнейшее мне подари —
И жизнь молодую твою сберегу!»
Но Голубь подумал: что жизни ценней?
Земные вовек не воротятся дни —
И молвил: «Коль жизни ты хочешь моей —
Ее отбери и назад мне верни».
Волшебница рану омыла росой,
И Голубь глаза изумленно раскрыл,
Воскликнул он: «Как расплачусь я с тобой?»,
Взмывая просторными взмахами крыл.
«Отдай свои крылья за помощь мою!»
— «Но как же взовьюсь я в сверкании дня
К седым облакам, где парить я люблю!
Без крыльев и жизнь не мила для меня…»
— «Лети же! Открыт для тебя небосклон! —
С улыбкой сказала Волшебница вод. —
Пусть ведает тот, кто навек заточен,
Что жизни дороже свободный полет!»