Выбрать главу
1932
Париж

291. Спор петухов

Перевод К. Арсеневой

Меж двух драчливых петухов Из-за хохлатки спор возник, А может быть, из-за зерна Поднялся петушиный крик.
      Шум, суматоха       На ранней заре       В мусорной яме       На птичьем дворе.
Клюют друг друга петухи, И перья пестрые летят, Рвут друг у друга гребешки… Кудахчут курицы не в лад. И вот — расправа недолга — Один драчун сразил врага, Крыло влача, другой петух Уполз и спрятался в лопух. А победитель славит вслух Победу и запел над тыном. Ликует в нем геройства дух.
      А хищник       Взглядом ястребиным       Окинул двор       С мирком куриным,       Пленился пеньем петушиным,       На петуха упал с небес,       Схватил его и с ним исчез.
1935
Париж

292. Козел и волк

Перевод Б. Садовского

                         Козел над скалой,                          Отвесно крутой,                          Стоял в вышине. А Волк всё блуждал у подножия скал, Тропинки искал на крутую скалу,—                          Напрасны труды.                          Козел разъярен, На Волка, рога наставляя, глядит,                          С угрозою он                          Ему говорит: «О, как бы, обжора, доволен я был, Когда бы рога тебе в брюхо всадил!..» Тут Волк неожиданно ласковым стал И нежно Козлу-хвастуну отвечал: «А я б еще больше был счастлив, дружок, И час тот счастливейшим в жизни назвал, Когда б ты с рогами мне в брюхо попал».
27 июля 1939
Цахкадзор

293. Волк и лань

Перевод А. Яшина

      Волк молодую Лань поймал.              В одно мгновенье Клыками тело нежное порвал, Затем неторопливо, с упоеньем       Зализывать ей раны стал.
Несчастной оставалось жить недолго.       Она заговорила с Волком:              «Свалил меня ты вдруг,              Как враг, нежданно, —       Теперь мои врачуешь раны,                           Как друг… Что у тебя в душе? — скажи мне толком».
28 июля 1939
Цахкадзор

294. Сатана и его дочери

Средневековая армянская басня

Перевод С. Михалкова

Трех дочерей имел всесильный Сатана,        И, кроме трех, была еще одна.        Дочь старшую за князя выдавая, «Ты будешь Гордостью! — ей Сатана сказал.— Ты будешь Жадностью отныне, дочь вторая,        Тебя купец богатый в жены взял. Ты, третья дочь моя, уходишь в дом к поэту, Ты будешь Завистью навеки с этих пор.        Других имен вам трем отныне нету!» —        Так прозвучал отцовский приговор. А дочку младшую с горячей, пылкой кровью,        Что ближе всех всегда была ему, Рогатый Сатана в сердцах назвал Любовью        И отдал человечеству всему.