Глядят, как шустрые глазенки,Как будто хочется скорей имПопасть в снопы к веселым жнеям.И вот настал желанный час:Зарей пригожей даль зажглась,В лучах растаяла роса,Свежи и ясны небеса,Как взоры чистые детей.Недвижна тишина полей.Дымочек тонкий, розоватыйУж развевается над хатой, —Ведь надо ж печку истопить,Да и на ниву поспешить.Пригрело солнце. Вереницей,Как лебеди, проходят жницы,В платочках легких, в кофтах белых;Их руки, ноги загорелы.Идут девчата, молодицы,Весельем, силой пышут лица.Вдруг кто-то песню запевает,И поле сразу оживает.И женки медленно идут,Детишек за спиной несут —Такая уж ты, бабья доля!Идут усталые на поле.Пришли на узкие загоны,Где колосочки шумы-звоныВ напев таинственный сплели,Челом склоняясь до земли.Горячий день. На поле душно.Притих и ветер непослушный,Как бы отдавшись думам-чарам;Земля, что пекло, дышит жаром,И пот струит лицо парное,И губы высохли от зноя.А жницы жнут и в хлебном мореВезде мелькают на просторе —То встанет тут одна над рожьюВ платочке, как цветок, пригожем,Оглянет поле, усмехнетсяИ вновь с серпом своим согнется;Другая ж там — над головоюВзмахнет проворною рукою,Пучок колосьев колыхнется,Дугу, как радугу, опишет,Как след погасшей в небе искры,И в перевясло ляжет быстро.Посмотришь, красотою дышатВсе эти взмахи, все движенья.По правде — просто загляденье!Горячий день! Зной льет потоком.Прохлада вечера далеко.Земля сомлела от жары,Нагрелись камни и бугры.Кругом все тихо, немо, глухо.И только мушка возле ухаГудит и вьется надоедно, —Не хуже доли нашей бедной, —Да в колыбельке лубянойРебенок плач заводит свой.А кучерявые снопочки,Над ним смыкая колосочки,Стоят и терпеливо ждутИ будто жниц к себе зовут:«Под нашу тень спасайтесь, жницы!Для вас мы можем потесниться!»А жницы жнут. Лицо горит,Их жажда лютая томит.Серпок мелькает деловитоИ в рожь вгрызается сердито,Под корень стебли подрезая,Недаром вылез из сарая.Теперь ему быть господином.Живей, живей сгибайтесь, спины!И жницы глаз с серпов не сводят,По струнам-стеблям пальцы ходят,Горстями рожь кладут на жгут,Снопочки на глазах растут.Пойди под вечер ты на полеИ полюбуйся им, соколик, —Стоят тут копны ровно-ровно,Ну, по шнуру их клали словно!И как они пригожи, статны,Как шапки ладны их, опрятны!Все, как одна, — за рядом ряд,Но все по-разному глядят,У каждой облик свой особый.Посмотришь — важные особы!И заберег тебя потеха,Тут не удержишься от смеха.Они приветливы, скромны,Но уважения полныК земле, к тебе, к себе самим —Лишь приглядись поближе к ним!А утро в поле, боже мой!Начало летнего рассвета!Эх, выйди в поле, брат, до света —Навек запомнишь час такой!В тиши душа твоя услышит,Как мирно, весело все дышит,Как в каждом дереве, листкеИ в самом маленьком ростке,Во всем, что взор твой обнимает,Надежда светлая играет.Все здесь в согласье меж собоюИ радостью живет одною,И воздух столько счастья льет,Как будто жизни гимн поет,Хвалу всей прелести земной.Чтобы исчезнул мрак ночной.Восток живет, горит, пылает,Столбы лучей своих вздымает,Как матерь, нежит все вокруг…Ну, как забудешь это, друг!Чтоб завершить картины лета,Чтоб песня уж была допетаСполна на мой манер и лад,Чтоб описать мне все подрядИ под конец родному краюСпасибо молвить, — я желаюВернуться в милый уголок,И хоть еще один разокПройтись с кошелкой по лесочку.Тогда уже поставлю точкуИ кончу с летнею порою.Грибы мне не дают покою,Боровики — ну просто снятся.Мне надо с ними расквитаться.Я чую — грех их обойти,Привета им не принести —Черноголовым удальцам,Боровичкам, моим друзьям!Какою славною семьеюВстаете вы передо мною!Я помню летние походыИ бор с грибным его народом!Чуть свет, нет никого кругом.В лесу, еще объятом сном,Своей заветною тропинкойСпешишь тихонечко с корзинкойХозяек обогнать шумливых,Бессонных, вечно хлопотливыхИ завистью их всех помучить —Набрать побольше, самых лучших!Потом пускай кричат они,Что тут лишь корешки одни.Настроит струны бор могучийНа лад веселый и певучий.И только солнца луч червонныйОсыплет золотом короныВысоких сосен в том боруИ кинет пурпур на кору, —Он весь вдруг вспыхнет звоном алымИ зарокочет, как цимбалы,И только эхо задрожит,Переливаясь, побежит.«Марыля! Чу! Ау, Татьяна!»«Ау, Магдуся! Чу! Марьяна!»«Антоля! Тетка Михалина!Алеся! Зося! Катерина!» —По лесу переклик пошелДевчат я женщин ближних сел.Но вот запел и бас мужской, —Дрожит от криков бор седой.А как смешно в лесу бывало(Давно то, правда, миновало).Когда сверженские девчиныИ бабы шли капеллой чинной.Глядишь — одна уже отстала,И вот пошла вопить, кричать,По именам всех называть:«Каруся, Палуся!»«Цацеля, Марцэля!»«Алена! Магдалена!»«Зося, Антося!»«Анэта, Праксета!»«Тетка Югася!»«Бабка Кася! Ау!»Забавно это было, право!Как будто шла в лесу облава.Так ходят бабы и девчата,Приподымают мох мохнатый,Сгребают хвою, где приникИ прячет шапку боровик.Иная низенько пригнется,Не ходит — ползает кругом,Рукою шарит подо мхом,Ну, будто клад нашла, сдается!Искать и лазать не устанет,То там под елочку заглянет,То вереск тронет, то пенек,Осмотрит каждый бугорок,И кучку листьев раздерет, —Ну, все как есть переберет!И посчастливится поройТебе, бродя в глуши лесной,Найти такое захолустье,Где ни Авдоля, ни МарусяНогой ни разу не ступали,Где голоса их не звучали.Остолбенеешь вдруг, как врытый, —Ну, прямо — не грибы, копыта!И под раскрытыми зонтамиТакими выглядят панами!Серьезны, важны, даже хмуры,Видать, что не простой натуры.Стоишь безмолвный перед нимиИ меришь взглядами своими.Они ж глаза твои — вот-вот —Отнимут! Ну, озноб берет!Такой собор найдешь не часто:Приземисты и коренасты,Черноголовы, полнотелы,На корешках, что скатерть белых,Одни сидят особняком,Иные ж, спарившись, вдвоем.Что ни особа — свой узор,Своя усадьба и свой двор.Глядишь на них, и сердцу мило,Какая-то исходит силаОт них, чарует, покоряет,По жилам радость разливает.Придешь домой, ложишься спать —Они в глазах стоят опять…Эх, утро детства, радость лета!Навек тобой душа согрета.