но когда я услыхал назавтра
выстрел, затерявшийся в сугробах,
подвыванье гончих гололобых
и друзей, безумных от азарта,
а потом (болтая с корешами,
чтоб сентиментальным не казаться)
понял крики раненого зайца
о зайчихе с теплыми ушами… —
я подумал: нету ей названья,
трудной красоте существованья.
II
20. У тверских карел
В ивняках река затеряна,
баньки стадом у реки.
И субботние затейливо
ткутся по небу дымки.
Молодухи тропкой узкою
с коромыслами идут.
Песню старую, нерусскую,
песню долгую поют.
Почерпнут ли воду быструю,
до колен холсты подняв,
колыхнут ли коромыслами,
отдыхая у плетня, —
все поют, и песня старая,
непонятная проста,
как походка их усталая,
как намокший край холста…
Видно, грусти нить неброская
в пояс песни вплетена:
Как-то ты, моя тригорская,
кинутая сторона?!.
Куничиха
21. Рань
Смеются реки в утренних лугах,
опушки сквозь туманы выбегают,
над лесом солнце медленно всплывает —
и вся уже природа на ногах.
Но раньше луга, леса и реки
я не тебя ли вижу, человече?
Чуть свет уже растапливаешь печи,
пускаешь папиросные дымки.
И косам на завалинках звенеть,
молочным струям туго биться в ведра,
соседкам переругиваться бодро,
калиткам, провожая стадо, петь.
Плывут коровы, сизые в тени,
быки в зарю вторгаются рогами
и хлопают заливисто кнутами
подпаски, задевая за плетни.
Холмы и долы, реки и леса
доверчиво бросаются навстречу.
И повсеместно славу человечью
петушьи возглашают голоса.
22. Тишина
Мне зной отвесный памятен и люб:
коровы, как рогатые божки,
с травинками, свисающими с губ,
стоят едва не посеред реки. —
Мне зной отвесный памятен и люб.
Меня и дождь пленяет проливной:
его прямые, сильные ростки,
как будто хлеб, звенят над целиной,
обычным представленьям вопреки. —
И дождь меня пленяет проливной.
Мне и белесый по сердцу туман:
не видно, что за ним, как ни гляди,
а подойдешь — и нет его, обман,
и так весь путь стоит он впереди. —
Мне и белесый по сердцу туман.
По нраву мне и ветер. Каково:
дома, деревья, люди, валуны,
захваченные скоростью его,
сквозь все века вперед наклонены. —
И ветер мне по нраву: каково!
Вы спросите: а где же тишина? —
Но это и зовется тишиною:
как белый цвет содержит все тона,
так из дождя, тумана, ветра, зноя —
и тишина земная соткана.
23. Приход скота
Иду я деревней,
и пахнет парным молоком.
Коровы качают рогов неуклюжие лиры.
И медленный звон колокольцев
вдоль улиц влеком —
языческий благовест
ежевечернего мира.
Иду я деревней,
и гуси вдогонку шипят.
Недавним дождем —
как на праздник —
отмыты пороги.
И бродят мальчишки
в тулупах овчинных до пят,
сухие следы оставляя на влажной дороге.