Земля росой искрится,
И вся она в цветах,
Неведомые птицы
Поют в ее садах.
И мысли стали словом,
От песен светел взгляд,
Когда в цвету медовом
Черешенки горят.
101. «Стучась в окошко, ветер завывает…»
© Перевод Н. Ушаков
Стучась в окошко, ветер завывает,
И трудно дышит пруд, свинцовым став.
Вновь замерзая, сердце отвыкает
От радостного колыханья трав.
И повесть возникает, и не тайно
Свои сплетает кружева она,
Глася о том, что молодость случайна
И старости упряма седина.
Холодный ветер, друг мой неизменный!
С деревьев отряхая зрелый плод,
Ты учишь нас любить и то, что тленно,
И что, как мир, вовеки не умрет.
102–105. АДОНИС И АФРОДИТА
© Перевод Ю. Саенко
1
Трубочист всех грязней на свете —
Он недаром слуга чистоты,
И недаром шлет строки эти
Тот, кого и не видела ты.
Неспроста за окном трамвая
Синий, в сини плывущий взгляд —
Неспроста я в строку включаю
Те слова, что уже не звучат.
То, что в ком-то, как медь, тускнеет,
Сон, что днем унесет суета, —
Для меня даже смерти сильнее,
Чем сладчайшие слаще уста.
2
Нет, без артистов и жонглеров
Затянет тиной наши дни!..
Сверкая, свет реклам на город
Льет поэтичные огни:
Взблеснут — и гаснут на мгновенье…
Сплетенье улиц — в их огнях,
И оживают павших тени
На запыленных витражах.
Экран мельканием слепящим
В толпу марионеток шлет
Тех, что в пустыне путник спящий
В сны одинокие зовет.
Друзья чужими стали вроде,
Чужой меня родным назвал…
Погибнем мы на повороте,
Не одолевши перевал.
Все, кто, до боли стиснув зубы,
Идут и не бинтуют ран
Под несмолкающие трубы
И под жестокий барабан,
Те, для которых цифра восемь
Обводит мерно день за днем,
Падут в траву у светлых сосен
С непрояснившимся лицом.
Как горько, тяжко, как без меры
Прекрасно рухнуть у межи,
Где пронизали сумрак серый,
Звеня, грядущего ножи!
Любовь живет, как мир огромный…
И в многоликости живет
Цвет, Афродите посвященный;
Он в новом, вечно обновленный,
Всегда по-новому цветет.
3
О кавалеры улочек глухих,
Романтики соломенские в клешах!
Не та ли боль затаена и в них,
Любовь и гнев с огнем не тем же схожи?
Протремте же чванливые пенсне,
Вглядимся в мир причудливейшей лепки!
Жестока жизнь, но смерти не страшней,
И потому ее объятья цепки.
4
Число звериное исчислив
И точно взвесив на весах
Всё, что, плывя пылинкой в высях,
Теряется в глухих веках,
Наметив строго и сурово
Пути в сплетеньях голубых,
Ведешь к каким чертогам новым
Ты, что красу огня живого
Похитил у богов хмельных?
И где же, у каких развилин
Столкнутся, у каких крестов —
Такие три враждебных силы,
Как голод, ненависть, любовь?
Какими ветками повита,
Какою святостью свята,
Водою вечною омыта,
Для Адониса Афродита
Раскроет страстные уста?
106. «Как лес, как мачты радостных флотилий…»
© Перевод И. Поступальский
Как лес, как мачты радостных флотилий,
Взметнулись руки в темноте глухой.
Где сила та, что этой вечной силе
Прикажет: стой!
Бескровным жилам дайте ток багровый
И телу — пламень солнечных лучей!
Пусть будет синь, пусть будет гимн сосновый
И золотое кружево ветвей!
Вот первый день творенья! Разум первый
И первый возглас! Первый цвет и зверь!
Крепчайте в грозах и морозах, нервы!
Живущий, людям верь!
107. «Опять „Тадеуша“ я развернул…»
© Перевод Н. Браун
Опять «Тадеуша» я развернул,
Бумагу разложил, окно завесил, —
И шляхта вновь шумит передо мною,
И снова в романтичной позе Граф,
И рог охотничий звучит над бором,
Бросая в небо триумфальный клич.
И мастеру я удивляюсь вновь,
Что править мог уверенной рукою
Упрямым панством. В тишине слова
Опять звучат, подобно темной меди.
Но вот рука безвольно выпускает
Перо, — и женский стан в моих глазах
Уже встает, подобный ломкой льдинке…
И руки тонкие, как два крыла,
Приподымаются в порыве робком,
И в темных косах первая снежинка
Мне говорит про осень и печаль.
108. «Осенний холодок, над пажитью синея…»
© Перевод А. Глоба
Осенний холодок, над пажитью синея,
Раскинул свой шатер широ́ко над землей,
И тучные плоды, как вымя Амальтеи,
Набухли соками, и луг звенит травой.
О, сердце, радостью осенней налитое,
О, сила синих жил и мыслей щедрый всход!
По свету бы пройти, как солнце золотое,
С улыбкою сходя за медный небосвод.
Мне не прославиться высокими делами,
И в битвах, может быть, я кину меч и щит, —
Но верю, что земля вновь зацветет садами,
И новый плод зачнет, и новый плод родит!
109. «Ласточки летают — им летается…»
© Перевод И. Поступальский
Ласточки летают — им летается,
А Ганнуся любит — ей пора…
Как волна зеленая, вздымается
По весне Батыева гора.