На ступенях песнепьянствуют
песниянки босиком
расцветанием цветанствуют
тая нежно снежный ком
визгом смехом криком эхом
расплесканием с коней
утро ранним росомехом
на игривых гривах дней
со звенчальными звенчалками
зарерайских тростников
раскачают укачалками
грустнооких грустников
небовеснит манит далями
распыляя сок и мед
завивая завуялями
раскрыляет мой полет
путь беспутный ветровеющим
к песниянкам босиком
я лечу солнцеалеющим
таю нежно снежный ком.
<1914>
Танго с коровами*
X. И. Славоросову
Жизнь короче визга воробья.
Собака, что ли, плывет там
На льдине по весенней реке?
С оловянным веселием
Смотрим мы на судьбу.
Мы – Открыватели Стран –
Завоеватели Воздуха –
Короли апельсиновых рощ
И скотопромышленники.
Может быть, выпьем
Чарку вина
За здоровье Комет,
Истекающих бриллиантовой кровью.
Или лучше – заведем граммофон.
Ну вас – к черту –
Комолые и утюги!
Я хочу один – один плясать
Танго с коровами
И перекидывать мосты –
От слез
Бычачьей ревности
До слез
Пунцовой девушки.
<1914>
Тифлис*
О, солнцедатная
Грузинских гор столица,
Оранжерейная мечта теплиц,
В твои загарные востока лица
Смотрю я, царственный Тифлис.
Здесь всё-взнесенно, крыловейно.
Как друг –
Стремительная Кура
Поет поэту мне песню лейно,
Что быть стремительным пора.
Ты в час,
Когда восходит солнце,
Взгляни с горы Давида вниз
И улыбайся всем в оконца,
Где розовеется Тифлис.
И сердцем, утром уловленным,
В сиянье горного экстаза
Останься
Вечно удивленным
Перед столицею Кавказа.
Пусть кубок,
Полный кахетинским,
В руках моих – орла Урала –
Звенит кинжалом кабардинским
И льется Тереком Дарьяла.
Пусть кубок,
Полный южной крови,
Для гостя северного – хмель.
Мне так близки востока брови,
Как мне понятна в скалах ель.
Урал, Кавказ –
Родные братья
Одной чудеснейшей страны.
Стихийно всем готов орать я
Стихи под перепень зурны.
Тифлис, Тифлис,
В твоих духанах
На берегах крутой Куры
Преданья жуткие о ханах
Живут, как жаркие ковры.
Легендой каждой, будто лаской,
Я преисполнен благодарий, –
Я весь звучу
Струной кавказской, –
Звучи ударно, сазандарий.
Играй лезгинку!
Гость Тифлиса,
Я приглашаю в пляс грузинку.
Со стройным станом кипариса
Сам стану стройным. Эй, лезгинку!
Играй лезгинку!
В развесели
Я закружился виноградно.
В грузинской дружбе-карусели
Кровь льется в жилах водопадно.
Таши! Генацвале!
1914
Крестьянская*
В. Маяковскому
Дай бог здоровья себе да ко́ням!
Я научу тебя землю пахать.
Знай, брат, держись, как мы погоним,
И недосуг нам будет издыхать.
Чего схватился за поясницу?
Ишь ты – лентяй – ядрено ешь, –
Тебе бы к девкам на колесницу
Вертеться, леший, на потешь.
Дай бог здоровья себе да ко́ням!
Я те заставлю пни выворачивать.
Мы с тобой силы зря не оброним,
Станем кулаками тын заколачивать.
Чего когтями скребешь затылок?
Разминай-ко силы проворнее,
Да сделай веселым рыжее рыло,
Хватайся – ловись – жми задорнее.
Дай бог здоровья себе да ко́ням!
Мы на работе загрызем хоть кого!
Мы не сгорим, на воде не утонем.
Станем – два быка – вво!
<1915>
Великое – простое*
И. Е. Репину. Это когда я встречался с Вами за чаем.
На поляне рыжий ржет жеребенок,
И колоколят колокола,
А я заблудился, Поэт-ребенок
Приехал к морю в Куо́ккала.
На берег вышел – утро святое,
Волны сияли – звали играть,
Море такое было простое,
Даль ласкала, как будто мать.
И засмеялся, и странно сердцу
Было поверить в весну зимой.
Я наугад открыл какую-то дверцу
И веселый пошел домой.
А вечером совсем нечаянно
Встретил простого старика, –
За столиком сидел он чайным,
И запомнилась у стакана его рука.
Все было просто – нестерпимо,
И в простоте великолепен,
Сидел Илья Ефимо-
вич великий Репин.
На поляне рыжий ржет жеребенок
И колоколят колокола.
Я стал ясный ребенок,
Благословенный в Куо́ккала.