Когда кругом себя, тоскуя,
Гляжу на юность наших дней,
Былое время памятуя,
Теперь иное вижу в ней:
Ей веселится неохотно,
Ей слышен гром издалека,
И не живется беззаботно,
И ноша жизни нелегка!
Но не обманы, не мечтанья,
Не жажда счастья и надежд —
Самолюбивые страданья
Разочарованных невежд
Волнуют нас. Иное время.
Теперь иным полны умы, —
Зачем неправедное бремя
Условий ложных терпим мы?
И быстро ходит молодая
Великодушная молва,
Что человечество, страдая,
Кладет на всех свои права,
И что напрасно в жизни нашей
Мы скорби тяжкие несем
И пьем отраву полной чашей,
А чаши той не разобьем!
Что грех искать нам наслаждений,
Когда теперь сознали мы
Многозначительность стремлений
На божий свет — из мрака тьмы,
На животворную свободу...
Когда сказалися слова,
Провозгласившие народу
Принадлежащие права!
Но где звезда? Кто путь укажет?
Кто прорицать событий ход
Дерзнет — и жертвой смело ляжет,
Готовя нам богатый плод?
За опрометчиво прекрасный
Порыв — ужель господь судил
Пасть не одной младой и страстной,
Высокой жертве в цвете сил?
К чему? Быть может, мы избрали
Не путь, назначенный судьбой:
Еще таясь в туманной дали,
Он проложился б сам собой?
И то, чего мы так хотели,
Придется поздно позабыть:
Всю жизнь стремим к единой цели,
И к цели ложной, может быть?
Не легче ль ждать, влача оковы —
Их бремя вздорная мечта, —
Пока громадные засовы
Падут — и двинутся врата?
О нет! смотрю, в часы раздумья,
Я с негодующей тоской
На эгоизм благоразумья,
На возмутительный покой!
О нет! страданье благодатно
Пусть наш воспитывает век;
Пусть беспрерывно, безвозвратно
Стремится к цели человек!
Пусть сторожит тревожным слухом
Движенье всякое добра!
Блаженны алчущие духом:
Наступит жданная пора!
«НЕ В БЛЕСКЕ ПЫШНОГО МЕЧТАНЬЯ...»
Не в блеске пышного мечтанья,
Не в ложном сладком полусне,
Не с красотой очарованья,
Бывало, жизнь являлась мне.
Но предан юному усердью
К трудам суровым бытия,
Казалось мне, с землей и твердью
Не прочь бы был сразиться я!
И для потехи оборонной
Готовил я, на всякий час,
Так много воли непреклонной,
Да сколько мужества в запас!..
Сначала бодро и упруго
Кипела деятельность сил,
Я душу — вредного досуга,
А сердце голоса лишил.
И рад я был в своей гордыне
Жить без отрады и в тиши,
Да всё идти!.. Слабеет ныне
Высокий строй моей души!
Когда напев забытых песен
Вдруг пронесется надо мной,
То мнится мне, что мир мой тесен,
Но что прекрасен мир иной!
Что много в жизни упоенья
Дарует образ красоты,
Что есть возможность увлеченья,
Что власти много у мечты!
Что тяжко иго сил железных
И что бездействие иных
Полезней всех трудов полезных,
Отрадней всех даров земных!..
«НЕТ, С НЕПРЕКЛОННОЮ СУДЬБОЮ...»
Нет, с непреклонною судьбою
Не мог я сладить, милый мой!
Я взять ее пытался с бою,
Но кончил тщетною борьбой
С упрямой Панина башкой!
И вот теперь один единый
Брожу по улице моей:
Еще не спущены гардины, —
Везде семейные картины
При блеске трепетном свечей!
А дома пусто, безотрадно,
И, будто в ссылке, дни мои
Проходят вяло и досадно,
Так утомительно нещадны,
Без песен, дружбы и любви!
И мой досуг проходит даром,
Тоска меня лишает сил,
С бывалым я простился жаром, —
Я поэтическим товаром
Давно портфель не богатил...
Но всякий раз вскипаю новой
Безумной яростью и злой,
Как вспомню я, что сей дубовый,
Сей дуралей, сей столб мостовый,
Сей Виктор сам тому виной!
Нет, полно, друг, закроем лавку;
Придет ли день, о мой творец,
Когда, включив закон и справку,
Пошлю я к Панину отставку
И буду волен наконец!
26-е СЕНТЯБРЯ
Всяк человек ложь.
Я не всегда обычной жизни
Бываю вихрем увлечен;
Смущают сердце укоризны;
Нередко ими пробужден
От чаду жизненной тревоги,
От мелких, суетных забот —
Как бедный путник, средь дороги
Свой останавливая ход,
На землю с плеч слагает бремя
И, погружен в свою печаль,
Глядит назад, считает время,
Усталым оком мерит даль...