И наконец под старость, в добрый час,
Когда грешить им стало не под силу,
Покаялись на случай, про запас,
И отошли в холодную могилу!..
ПАНОВУ
Хотел я прозой и стихами
Вам изготовить целый лист,
Но срок прошел и перед вами
Винюсь я, милый журналист!
И приношу чистосердечно
Вам покаяние мое,
Вы сами знаете, конечно,
Как здесь промчалось скоротечно,
Лениво, сонно и беспечно
Мое домашнее житье!
Привычкой сладостной покоя
Тревогу мысли заглуша,
От строгих дум, труда и боя
Отстала мирная душа.
Вопросы спят, и стихли звуки,
И поэтический призыв,
И очистительные муки,
И освежительный порыв!
Среди пленительного круга
Семьи домашней и друзей
Не раз сурового досуга
Я пожелал душе моей!
И, полон тайного стремленья
В беседе шумной и живой,
Нередко рвусь с своей мечтой
Я на простор уединенья,
И мнится — в звучной тишине
Знакомый мир предстанет мне!..
ПРИ ПОСЫЛКЕ СТИХОТВОРЕНИЙ Ю. ЖАДОВСКОЙ
В наш век пересуда, страдальческий век
Сомнений, вопросов, раздумья,
Стал скуден душой и бежит человек
Порывов святого безумья.
В нем ум, изощренный трудами веков,
Так зорок, разборчив и гибок!..
В нем чувство стыдится обманчивых снов
И сердце боится ошибок.
И мир обнаженный стал грустен и пуст
Для бедного, праздного чувства,
Не слышно вещаний пророческих уст,
Святых откровений искусства!
Рой светлых видений и грез отлетел,
Пытливых очей убегая:
Нам думы и думы достались в удел,
Тяжелым ярмом налегая...
Но я красотою мечтанья и сна
Любуюсь и радуюсь вчуже:
Мне веет отрадой и негой она,
И так непривычна к тому же!
Былые напевы, преданья отцов
Люблю я душой староверца,
И прелесть сих женских, небрежных стихов,
Поэзию чистую сердца!
Отрадней, доступней, приветней для Вас
Те сладкие, тихие звуки,
Чем мой непрерывный, тяжелый рассказ
О страшных вопросах, волнующих нас,
Чем все современные муки!..
«МЫ ВСЕ СТРАДАЕМ И ТОСКУЕМ...»
Мы все страдаем и тоскуем,
С утра до вечера толкуем
И ждем счастливейшей поры.
Мы негодуем, мы пророчим,
Мы суетимся, мы хлопочем...
Куда ни взглянешь — все добры!
Обман и ложь! Работы черной
Нам ненавистен труд упорный;
Не жжет нас пламя наших дум,
Не разрушительны страданья!..
Умом ослаблены мечтанья,
Мечтаньем обессилен ум!
В наш век — век умственных занятий —
Мы утончились до понятий
Движений внутренних души, —
И сбились с толку! и блуждаем,
Порывов искренних не знаем,
Не слышим голоса в тиши!
В замену собственных движений,
Спешим, набравшись убеждений,
Души наполнить пустоту:
Твердим, кричим и лжем отважно,
И горячимся очень важно
Мы за заемную мечту!
И, предовольные собою,
Гремучей тешимся борьбою,
Себя уверив без труда,
Что прямодушно, не бесплодно
Приносим «мысли» благородно
Мы в жертву лучшие года!
Но, свыкшись с скорбью ожиданья,
Давно мы сделали «страданья»
Житейской роскошью для нас:
Без них тоска! а с ними можно
Рассеять скуку — так тревожно,
Так усладительно подчас!
Тоска!.. Исполненный томленья,
Мир жаждет, жаждет обновленья,
Его не тешит жизни пир!
Дряхлея, мучится и стынет...
Когда ж спасение нахлынет
И ветхий освежится мир?
«ПРИ КЛИКАХ ДЕРЗОСТНО-ПОБЕДНЫХ...»
При кликах дерзостно-победных,
Торжеств блестящей суеты,
О, сколько раз красавиц бедных
Встречал я грустные черты!
И в них, приличию послушных,
Сквозь блеск и шум читалось мне
Так много жертв великодушных,
Так много горя в тишине!..
Легла на вас — условий разных,
Неумолима и тяжка,
Приличий света безобразных,
Житейской мудрости рука!
Должны вы стон многострадальный
От всех далеко затаить...
Хотел бы я душой печальной
Все ваши скорби разделить!
Хотел бы я лампадой ночи
Светить пред ней в заветный час,
Когда подъемлет к небу очи
Одна страдалица из вас,
Чтоб видеть пыл душевной битвы
Перед творцом, наедине,
Чтоб слышать мне полет молитвы
В благоуханной тишине!..