(в раздумье и как бы вспоминая)
Не буйная радость,
Веселье и шум
Тревожили младость,
Пленяли мой ум:
Сил юных отвага,
Дум гордых полет,
Цель — общее благо —
Высоких забот!..
И грудь воздымалась,
Ждал пламенно я,
Чтобы оправдалась
Надежда моя!
Мне грустно: ужели
Из сердца изгнать,
О чем с колыбели
Привык я мечтать?
Таинственный голос
Прекрасного в тебе таится много:
Ты божьей искрой свыше наделен,
И жизни пошлой битая дорога
Не твой удел: к иному ты сужден!
Да, с ранних лет в тебе жила тревога,
Стремление твой волновало сон,
Иную цель, цель высших наслаждений
Тебе давно предназначал твой гений!
Остановись! и для мертвящей жизни
Не отдавай младой души своей:
Чтоб не внушило поздней укоризны
Сознание ничтожности твоей!
На поприще служебном для отчизны
Не будешь ты полезней и славней.
Еще в тебе так силы свежи, новы:
Ужель на них оденешь ты оковы?
О, верь же мне! грядущее богато
Вознаградит прошедшие года!
Ничтожных выгод жалкая утрата
Раскаянья не вызовет следа!
Смелей же в путь, с надеждою крылатой
На поприще и славы и труда!
Всем существом стремися безвозвратно,
Чтобы достичь до цели благодатной!
Будущий чиновник
Голос пленительный, голос лукавый,
Много сулишь ты мне чести и славы!
Было б отрадно мне верить тебе,
Что предназначен иной я судьбе!
Кто же мне верною будет порукой,
Что не окончу бесславьем и мукой?
Чем за мечтою гоняться пустой,
В жизни не лучше ль бесстрастный покой?
Демон службы
Оставь тревожные мечты,
Услышь совет благоразумный,
Признайся сам мне: в праве ль ты
Судьбы искать блестящей, шумной?
Полно самолюбивых дум,
Волнуется младое племя,
Кипит свободный, гордый ум
И мыслит: будет наше время;
Узнаем мы народный плеск,
И гром похвал и славы блеск!
Но время твердою стопой
Наружу истину выводит,
И свет ее мечтаний рой
Отгонит прочь. Туман проходит,
И, с настоящим примирясь,
Ватага прежняя безумцев
Нисходит в жизненную грязь,
В ханжей, в рабов из вольнодумцев!
Поглотит их толпа людей
Обычной пошлостью своей!
К превосходительным чинам
Стремятся Бруты, Александры!..
Внемли же ты моим словам,
Услышь пророчество Кассандры!
Немного я в тебе нашел:
Ты не из ярких исключений,
Не слишком добр, не слишком зол,
Не то чтоб глуп, не то чтоб гений!
Так избери солидный быт,
Где был бы счастлив ты и сыт!
Будущий чиновник
(хватая себя за голову)
Горе мне! какие звуки!
В душу голос твой проник,
И уж вижу я в тумане
Свой чиновнический лик!
(Придвигается к столу и пишет просьбу о принятии его на службу.)
Период второй
(Пятнадцать лет спустя после первого)
Канцелярия присутственного места. Обширная грязная комната, уставленная столами и шкафами и наполненная чиновниками. Одни сидят и занимаются, другие хлопочут, суетятся, беспрестанно входят и выходят. Шум. Все говорят вслух и в одно время. Среди этого гула слышится:
Хор
(на голос духов из «Роберта Диавола»)
Нам любо и мило
Средь грязных палат,
Где брызжут чернила,
Где перья скрипят!
Согнувши где спины,
Мы вечно сидим.
Огромной машины
Колеса вертим!
Здесь нашему брату
Отрадный приют,
И добрую плату
Берем мы за труд!
Богач ли спесивый,
Бедняк ли зайдет,
От всех нам пожива
И дань и почет!
И казнь и прощенье,
И радость и страх —
Всё в нашем владеньи,
Всё в наших руках!
Два чиновника (встречаясь).
1-й
Петр Карпыч! будьте мне полезны.
2-й
В чем-с? рад служить, дозволит лишь закон...
Чего же?
1-й
Табачку, любезный!
2-й вынимает табакерку, 1-й нюхает и кланяясь
В знак благодарности усердный мой поклон.
Расходятся.
Один столоначальник
(своему помощнику)
Скажите, Марк Ильич, ну кто так скверно пишет?
Всё думаете вы: сойдет и так авось!
Нет-с, Секретарь у нас всё видит и всё слышит,
И этот приговор теперь хоть даром брось!
Другой столоначальник
(принимая бумаги от регистраторского помощника и отдавая их писцу)