Подходит другой ямщик.
Ямщик
Старосте, барин, за хлопоты...
Ящерин
Поди ты прочь! Довольно и того, что ямщику на водку дают. Какие тут хлопоты?.. Да что ж это наш ямщик копается так долго? — Ну, уселся что ли? Валяй!..
Ямщик
(трогая лошадей)
Эх вы...
Колокольчик звенит. Иван подпрыгивает на облучке. Повозка выезжает из деревни на большую дорогу.
Архипов
А ведь не холодно?
Ящерин
Не холодно, конечно,
Да не мешало б и теплей!
Архипов
Ты, брат Андрей, всё зябнешь вечно;
А мне на холодке как будто веселей!
Ящерин
Да знаю я твоё веселье!
Прошедшею зимой случилось ехать мне
В Москву, к сестре на новоселье:
Во-первых, — от толчков тогда моей спине
Досталось крепко; не забуду
Ухабов зимнего, привольного пути!
Да во-вторых, — уж вечно помнить буду,
Что я себя насилу мог спасти
От стужи, — а слуга мой с козел
Во всю дорогу не сходил, —
Так, кажется, себе он ноги отморозил!
Вот как твой холодок над нами подшутил!
Архипов
Ну, кто и говорит про эдакую стужу!
А кстати, что твоя семья?
Твоя сестра на днях поедет к мужу?
Не знаю от кого, но только слышал я...
Ящерин
Да, муж её живёт в деревне постоянно;
Хозяйством занят он, поверишь, день и ночь,
И умножает беспрестанно
Он годовой доход; однако дочь,
Мою племянницу, в Москву на воспитанье,
Отцовский капитал туда ж на проживанье
Со всей семьей он скоро повезёт!..
Несколько времени продолжают ехать молча. Наконец ямщик гонит лошадей шибче, и они проезжают мимо небольшой деревушки. Мальчишки, игравшие на дороге, с визгом разбегаются. Одна баба останавливается и смотрит
Мужик
(толкает ее)
Ну, что глядишь, чего не видала?
Баба
Эк, — шуб-то, шуб-то на них! Вишь, как господа-то себя греют!
Мужик
На то они и господа! А ямщик-то никак из Семеновки?..
Баба
Из Семеновки. Он ещё давеча, ранёхонько по утру, провёз туды барина, а теперь оттоль домой с попутчиком.
Мужик
Пойдём! Вишь, барин глядит на нас и смеётся...
Повозка проезжает далее.
Ящерин
Ну, не красива, нечего сказать:
Какой костюм, какая стать!
(Запевает мотив из «Нормы»)
Архипов
Фальшивишь, брат. Никак не можешь ты
Пропеть порядочно и верно ни полслова!
Ящерин
Тебе так кажется, — обман твоей мечты...
Не вник ты в пение, а критика готова...
Ты, впрочем, оценить достойно голос мой
Теперь не мог бы и внимая:
Мешает мне вот это: «Дар Валдая
Гудит уныло под дугой!»
А кстати — спеть: «Вот мчится тройка удалая».
Запевает
Архипов подтягивает сначала тихо, потом мало-помалу громче, и таким образом поют всю песню.
Ящерин
(ямщику)
Стой! — Дай зажечь спичку. Да помоги, Пётр, от ветра оборониться...
Архипов
Изволь, изволь.
Останавливаются. Под полой шубы зажигают огонь и закуривают сигары.
Ну, пошёл!
Едут.
Архипов
Люблю я зимний, красный день:
Он гонит прочь покой и негу;
Люблю глядеть, когда по девственному снегу,
По ярко-белому, слегка ложится тень!
Смотри, как на краю дороги, здесь, на правом,
Нас отражает солнца свет,
И наша тень, в размере величавом,
С повозкой, с ямщиком за нами скачет вслед.
Деревья снежною опушены одеждой,
И синева прозрачна и ясна,
И воздух чист, — и грудь надеждой
И чувством юных сил полна!
По ровному пути несешься; вместо крылий
Полозья гладкие скользят
Легко, подвижно, без усилий,
И искры снежные по сторонам летят,
Блестя на солнце. Под ногою
Хрустит мороз. А там, недалеко,
Над каждою избой, над каждою трубою,
Синеет дымный столб: сначала высоко,
Всё прямо, прямо подымаясь,
Потом меняя стройный ход,
Ложится косвенно и, в облако сливаясь,
Теряется. Роскошный неба свод,
И в белом образе прекрасная природа,
И лица свежие и бодрые народа, —
Всё веселит меня. Как рад я, Боже мой,
Что от искусственной, условной жизни нашей,
Могу прибежище свободнее и краше
Найти в природе русской и простой!
Ящерин
Ты фантазируешь не худо,
Да я не фантазёр. Хоть сам люблю порой
Природу и стихи; но занят я покуда
Все той же думою одной.
Я далее тебя несусь своей душою,
Скажу тебе здесь кстати вновь:
Я не с одной хочу сочувствовать страною, —
Во мне пространнее любовь!
Природой русскою и русским человеком
Нельзя, поверь, довольным быть
Тому, кто вслед идёт за просвещённым веком!
Скажи, могу ли позабыть,
Что жил он, будет жить всегда презренно, рабски...
О человеческих правах
Не говори ему... Скорее по-арабски
Поймет он, нежели... Один лишь только страх,
Насилье грубое — его руководитель!
А между тем, смотри, везде в чужих краях,
Где Запад, наш непонятый учитель,
Господствует, — то мировым трудам
Какое поприще! Как сильно зреет там
Общественной науки семя!
Стремление свободы и любви,
Быть может, скоро свергнет бремя,
Гнетущее народ во прахе и крови!