Выбрать главу

СТИХОТВОРЕНИЯ

ГРЕЦИЯ[1]

Готхольду Штойдлину[2]

(Первая редакция)
Если б я тебя в тени платанов, Где Илис[3] бежал среди цветов, Где над Агорой[4], весельем прянув, Расходился рокот голосов, Где отвага юношей будила, Где сердца к себе склонял Сократ, В миртах, где Аспазия[5] бродила, Где Платон[6] творил свой вертоград,
Где весною праздника напевы, Звуки флейт восторженно лились, В честь заступницы, Минервы-Девы, Вниз с холма священного неслись, Где вся жизнь — поэзией хранимой, Сном богов, без времени, текла,— Если б там нашел тебя, любимый, Как душа давно уж обрела!
Ах, иначе обнял бы тебя я! — Пеньем бы ты славил Марафон, И мой взор, улыбкою играя, Искрился б, восторгом упоен; Грудь твою победа б молодила, Лаврами чело твое обвив; Скука жизни б затхлой не душила Радости исполненный порыв.
Ах, звезда любви, твоей отрады, Юношеский, розовый рассвет! Лишь в чреде златых часов Эллады Бега ты не чувствовал бы лет; Словно пламень Весты[7], бесконечно В каждом сердце там любовь жила, Дивных Гесперид плодами вечно Сладостная юность там цвела.
Если б все ж ты наделен судьбою Был толикой этих лет златых, Ты бы счастлив был нести с собою Пламенным афинянам свой стих; Струн звенело б радостное пенье, Кровью лился б ток лозы хмельной, Уносило б прочь отдохновенье Агору с шумливою толпой.
Любящее сердце б не напрасно Жарко билось в том краю земли Для народа, пред которым страстно Слезы благодарные текли; Час придет, спасешься из неволи, Прах отринешь в горестной борьбе! Дух нетленный, в сей земной юдоли Нет стихии, родственной тебе!
Где они, богов сыны в Афинах? Аттика не вспрянет ото сна, В мраморе поверженном, в руинах Смертная таится тишина; День весенний сходит и поныне, Только братьев он не застает В той священной Илиса долине,— И пустыня дням теряет счет.
В край Алкея и Анакреона Низойти пути бы моему, Там, среди героев Марафона, В тесном я хочу уснуть дому! Ах, последний этот плач умолкнет О священной Греции моей, Пусть же Парка[8] ножницами щелкнет, — Сердцем я уже среди теней.

К НОЙФЕРУ[9]

В марте 1794 года
Не плачу я... Весны очарованье Златит весь мир, напомнив детство вновь, И, возбудив и боль и упованье, Мои глаза кропит росой любовь.
Еще мне дарят сладкую отраду Лазурь небес и изумрудный луг. И, внемля здесь земли божественному саду, Я пью нектар у радости из рук.
Прими и боль! Обид во искупленье Нам дар лучей благое солнце шлет, И лучших дней в душе еще живут виденья, И в ласке милых глаз о нас слеза живет!

К ВЕСНЕ[10]

Уст цветы отцвели и холмы рамен преклонились <...>
Но ты, сердце, живо еще! Как Селена любимца[11] Будит, так радость, чадо божие, сны мои гонит Прочь, брожу ли, пленен сестрою младости пылкой, Вешней Флорой, по милым моим полям и милейшим Рощам, средь шумных крон, пронизанных ясной улыбкой, Полных свистами птиц, ликованьем резвого ветра... Сладок мне буйный клич пирующей юной природы: Вновь ты сердце пьянишь и поля, вешнее чадо, Солнца радостный луч! О первенец! Здравствуй, Первенец времени! Славься, ликующий! Здравствуй! Вот пали цепи и, буйнокипящая, славит Волю волна, сотрясая пространство. И, юны, Крепки, мы, грудь обнажив, отдаваясь потоку, С ним воспряв, с ним и пав, ликуя, в вечном движенье Славим чудо Весны и кличем вешнее солнце. Брате! Млеет земля в лучах улыбки эфира, Ждет и тает в волнах любви и, словно танцует, Негой счастья полна. О радость! Бьет час: подъемлет Жезл свой над краем гор сын элизейской долины. Каждый видел, как милого друга Флора встречает, Как тоскует в плаще росы, предвкушая рожденье Огненных стрел над темницею гор! Вот румянец Тронул бутоны ланит, пробудило пыланье Кроткую, флер совлекая, и нежные чада, Травы, рощи, цветы, виноградные лозы, побеги, Спи же, спят и твои, в благости, мирные чада, Мать Земля! Спи же, спи! Ведь Гелиос в царство покоя Ввел коней огнегривых. И доброе воинство неба — Вон Персей, а вон Геркулес! — проходит с любовью Над природой младой, полной свежим, звучным дыханьем Вешней ночи, и сладок шум, и ручьи издалека Колыбельную песню поют...
вернуться

1

Первую редакцию стихотворения автор послал Г. Штойдлину в июле 1793 г., который переслал ее в «Уранию» Иоганна Людвига Эвальдса, где она вышла (без ведома Гёльдерлина) в апрельском номере 1795 г., в то время как третья редакция уже была опубликована Шиллером в «Новой Талии» (No 6 за 1793 г., вышедший в феврале 1795 г.).

вернуться

2

Штойдлин — Готхольд Фридрих Штойдлин (1758—1796), адвокат по профессии, издатель литературных альманахов, стремившийся объединить вокруг себя молодые таланты. В его «Альманахе муз» на 1792 год и «Поэтическом цветнике» на 1793 год были опубликованы тюбингенские гимны Гёльдерлина. После изгнания из Вюртемберга осенью 1793 г. пытался обосноваться в Ларе в Брейсгау, но безуспешно. В сентябре 1796 г. покончил с собой. См. также с. 517 и след.

вернуться

3

В диалоге Платона «Федр» Сократ и Федр бредут босиком по руслу Илиса, ища, где бы присесть, чтобы прочитать сочинение Лисия о любви, и видят впереди; высокий платан, когда же они к нему подходят, между ними происходит такой диалог:

«Сократ: Клянусь Герой, прекрасный уголок! Этот платан такой развесистый и высокий, а верба здесь прекрасно разрослась, дает много тени; к тому же она в полном цвету, так что все кругом благоухает. Да и этот прелестный родник, что пробивается под платаном: вода в нем совсем холодная, вот можно ногой попробовать. Судя по изваяниям дев и жертвенным приношениям, здесь, видно, святилище каких-то нимф и Ахелоя. Потом, если хочешь, здесь и ветерок продувает ласково и очень приятно, несмотря на то, что знойным звоном отдается стрекотание цикад. Всего же наряднее здесь трава, ее вдоволь на этом пологом склоне. Если вот так прилечь, голове будет совсем удобно. Выходит, что ты отличный проводник, Федр.

Федр: Ах ты чудак, до чего же ты странный человек! Говоришь словно ты не местный житель, а какой-то чужеземец, нуждающийся в проводни-ке. А ведь ты из нашего города не только не ездишь за границу, но, по-моему, вообще никогда не, выходишь за городскую стену»

(Платон. Избранные диалоги. М, 1965. С. 189. Перевод А. Егуова).

Более двух тысячелетий спустя Чандлер так описывал те же места:

«Илис сейчас, как и прежде, река непостоянная. Летом он совершенно пересыхает. В пору нашего пребывания в Афинах я не раз приходил поглядеть на его русло, когда в горах выпадал снег или после большого дождя, надеясь увидеть его полным до краев и мчащимся с величественным неистовством; но ни разу не нашел его ложе даже полностью покрытым водою; вода заполняет углубления между камнями и переливается из одного в другое.

И здесь будет уместно заметить, что поэты, прославлявшие Илис как поток, орошающий поля, прохладный, прозрачный и тому подобное, создавали и передавали ложную идею об этой знаменитой реке. Они могут воспевать вербы на его голых берегах, янтарные волны мутного Меандра, висячие леса на лысых склонах Дельф, если им это угодно; но им будет не хватать подкрепления со стороны природы; человеку же, описывающему свое путешествие, нетрудно придерживаться сферы собственных наблюдений, чтобы избежать того, что в местных условиях будет нелепицей и неправдой (to avoid falling into local absurdity and untruth)» (Chandler R. Travels in Greece. L., 1776. P. 79).

вернуться

4

Агора — в оригинале «шумная агора» (с ударением на ό против греческого), базарная площадь, где происходили собрания афинян.

вернуться

5

Аспазия — знаменитая афинская гетера, возлюбленная, а позднее вторая жена Перикла.

вернуться

6

...Где Платон...— Ср. письмо No 60 (к Нойферу, между 21 и 23 июля 1793 г.).

вернуться

7

...пламень Весты...— Веста — римское наименование Гестии, греческой богини очага и горевшего в нем огня.

вернуться

8

Парки — Римские богини судьбы парки соответствуют греческим мойрам (первоначально у римлян была лишь одна Парка — богиня родов, под влиянием Греции образовался полный аналог, и в эпоху Гёльдерлина это было просто другое название греческих богинь Клото (которая прядет нить жизни), Лахезис (которая определяет жребий) и Атропос (которая обрезает нить).

вернуться

9

Это стихотворение Гёльдерлин послал Нойферу в письме, написанном, по-видимому, в начале апреля 1794 г. (No 75). «Ты можешь сию мелочишку переправить — мне то ли в наказание, то ли в награду— в „Отшельницу" или куда пожелаешь». Нойфер переслал стихотворение в Цюрих Марианне Эрман, издававшей журнал «Отшельница в Альпах», где оно и вышло в том же, 1794 г.

вернуться

10

Этот отрывок, написанный на отдельном листе и впервые (не полностью, без последних семи стихов) опубликованный в 1896 г. Б. Лицманом в I томе сочинений Гёльдерлина, датировался сначала 1798,затем 1796 годом. Г. Мит (SWuB. Bd. I. S. 969) датирует его, на основании орфографических особенностей, 1794 или даже 1793 г. Наверное, весна 1794 г.— наиболее вероятная датировка. После первой строки в рукописи стоит «рр.», что означает «и т. д.»,

вернуться

11

Как Селена любимца...— в оригинале римское имя богини: Луна; любимец ее — Эндимион, прекрасный юноша-пастух, которого она посещала ночью.