Соседки
Мы пришли тебя утешить,
Коли так — уйдем отсюда.
(Уходят.)
Мать, Циепа, Зана, Анда.
Мать
Пойдем, Занушка, домой.
Успокойся, приоденься,
Нежно с ним поговори.
Циепа
Трудно робкому ребенку
Подойти с медовым словом —
Надо быть сверчком речистым.
Зана
Анда
Для себя я ведь стараюсь.
Я-то своего добьюсь!
Циепа
Может, мне пойти, голубка?
Анда
Дыдзис лучше всех сумеет
Улдыса уговорить.
(Зовет.)
Дыдзис, слышь, поди сюда!
Мать
И упрям же даугавец —
Словно сам Стабураг.
Лучше взяться нам за Барбу,
Как лозу ее согнуть.
Анда
Засадить ее в гусятник
На три дня и на три ночи,
А сказать, что утонула.
Входит
Дыдзис,опечаленный и подвыпивший.
Дыдзис
Ну, миляги, выручайте
Сладить с Улдом не могу я!
Мать
Дельно с ним поговори,
Упроси, красавец, друга,
Чтоб меня не опозорил
Он отказом непристойным.
Анда
Пусть берет он нашу Зану,
Только ты уговори!
Дыдзис
Как же я уговорю,
Если он не отвечает?
Лишь бормочет что-то под нос.
Я к нему с вином любимым —
Он кафтан мой окатил!
Сам я только накачался
Так, что ноги подкосились.
Улдыс бредит, что отныне
В рот и капли не возьмет.
Как мне быть и что мне делать
С собутыльником любезным?
К черту Барбу, к черту Зану!
Вы, девчата, загубили
Наилучшего даугавца!
(Плачет.)
Мать
Дыдзис
Что один я буду делать?
Пропаду я, как в тумане!
Анда
Дыдзис
Окрутиться — утопиться.
Впереди — один туман.
Анда
(Берет его под руку и уводит.)
Дыдзис
Оба уходят.
Мать
Анда верно говорила:
Барбу надо в хлев упрятать,
Не давать ни пить, ни есть, —
Посговорчивее станет.
Зана
Мать
Зана
Слово даст — не убежит,
Сердце доброе у Барбы.
Мать
Лучше в хлев да под замок,
Не откажется — подохнет.
Все уходят.
Сцена остается пустой, слышно, как Гатынь тихо наигрывает: «Солнышко зайти спешило…»
Оглядываясь, выходит
Барба.
Барба
Голоса людские смолкли,
Только Гатынь все дудит.
Голоса должны все смолкнуть,
Все глаза должны закрыться,
Лишь тогда я успокоюсь.
Жалят очи, режут речи
Мое бедное сердечко.
(Останавливается у ели.)
Я к тебе пришла поплакать,
Моя сломанная елка!
Мы с тобой одно и то же —
Нас обеих он сломал,
Ветер утренний, жестокий.
Души в чаше лепестковой
Мы несли ему навстречу, —
Грубо он схватил ту чашу,
Возмутились наши души.
(Прислушиваясь.)
Что ты, дудочка, поешь?
«Солнышко зайти спешило,
Я в тени одна осталась».
(Отворачиваясь.)
Толк какой от слов старинных?
Песни древние не лечат.
Ноет сердце, сохнет рот,
Стыд огнем мне душу жжет,
Я покрылась бы платочком,
Да платок, что сорван силой,
Вновь покрыть уже не может.
(Отходя от ели.)
Тороплюсь — не догоню я,
Все зову — не дозовусь, —
Расступись же ты, землица,
Спрячь меня ты — невеличку!
(Опускается на землю. Слышатся тихие шаги. Поднимается.)
Кто идет? Глаза людские.
Елка, скрой меня за ветвью.
(Прячется за ель.)
Входит Гатынь.
Гатынь
Байбинька, моя родная!
Голосочек я твой слышал —
Зяблика среди скворцов.
Барба
(за елью)
Не гляди, не подходи!
Как глаза твои выносят
Вид позора моего?