«Отцы пустынники и жены непорочны…»
Отцы пустынники и жены непорочны,Чтоб сердцем возлетать во области заочны,Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,Сложили множество божественных молитв;Но ни одна из них меня не умиляет,Как та, которую священник повторяетВо дни печальные Великого поста;Всех чаще мне она приходит на устаИ падшего крепит неведомою силой:Владыко дней моих! дух праздности унылой,Любоначалия, змеи сокрытой сей,И празднословия не дай душе моей.Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,Да брат мой от меня не примет осужденья,И дух смирения, терпения, любвиИ целомудрия мне в сердце оживи.
«Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»
Exegi monumentum[3]
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,К нему не зарастет народная тропа,Вознесся выше он главою непокорнойАлександрийского столпа.Нет, весь я не умру – душа в заветной лиреМой прах переживет и тленья убежит –И славен буду я, доколь в подлунном миреЖив будет хоть один пиит.Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,И назовет меня всяк сущий в ней язык,И гордый внук славян, и финн, и ныне дикойТунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,Что чувства добрые я лирой пробуждал,Что в мой жестокий век восславил я СвободуИ милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,Обиды не страшась, не требуя венца,Хвалу и клевету приемли равнодушноИ не оспоривай глупца.
Поэмы
Кавказский пленник
Повесть
Посвящение
Н. Н. Раевскому
Прими с улыбкою, мой друг,Свободной музы приношенье:Тебе я посвятил изгнанной лиры пеньеИ вдохновенный свой досуг.Когда я погибал, безвинный, безотрадный,И шепот клеветы внимал со всех сторон,Когда кинжал измены хладный,Когда любви тяжелый сонМеня терзали и мертвили,Я близ тебя еще спокойство находил;Я сердцем отдыхал – друг друга мы любили:И бури надо мной свирепость утомили,Я в мирной пристани богов благословил.
Во дни печальные разлукиМои задумчивые звукиНапоминали мне Кавказ,Где пасмурный Бешту[4], пустынник величавый,Аулов[5] и полей властитель пятиглавый,Был новый для меня Парнас.Забуду ли его кремнистые вершины,Гремучие ключи, увядшие равнины,Пустыни знойные, края, где ты со мнойДелил души младые впечатленья;Где рыскает в горах воинственный разбой,И дикий гений вдохновеньяТаится в тишине глухой?Ты здесь найдешь воспоминанья,Быть может, милых сердцу дней,Противуречия страстей,Мечты знакомые, знакомые страданьяИ тайный глас души моей.
Мы в жизни розно шли: в объятиях покояЕдва, едва расцвел и вслед отца-герояВ поля кровавые, под тучи вражьих стрел,Младенец избранный, ты гордо полетел.Отечество тебя ласкало с умиленьем,Как жертву милую, как верный светнадежд.Я рано скорбь узнал, постигнут былгоненьем;Я жертва клеветы и мстительных невежд;Но, сердце укрепив свободой и терпеньем,Я ждал беспечно лучших дней;И счастие моих друзейМне было сладким утешеньем.
Часть первая