<1930>
Военная песня
Как на ворога, на гада,
через дым, через поля
вышла конная бригада,
прахом по полю пыля.
Ну — скажу вам — публика!
Ей ли тужить?
За спиной республика
продолжает жить.
Зарево кровью
заливает их,
Советская Республика,
сыновей твоих.
Покачнулись конники,
охнули бойцы,
грянули гармоники
тогда во все концы.
— Юнкера-голубчики,
напомажен чуб,
чубарики, чубчики,
вам карачун.
Мало мы трепали вас,
господа паны,
стукнем черепами вас,
сукины сыны.
Айда, бойцы,
заряди наганы,
во все концы
шевели ногами…
Так летели вдаль они,
через все мосты,
нарядив медалями
конские хвосты.
Нарядив погонами
собачьи зады —
хвастая погонями
на всякие лады.
Лошадей не пятили,
падая в дыму,
все мои приятели —
один к одному.
Ну — скажу вам — публика!
Ей ли тужить?
За спиной республика
продолжает жить…
1930
«До земли опуская длани…»
До земли опуская длани,
сам опухший, как бы со сна,
он шагает — управделами, —
и встречает его жена.
Голубые звенят тарелки,
половик шелестит под ногой,
на стене часовые стрелки
скучно ходят одна за другой.
И тускнеют цветы на обоях
от клопиной ночной беды —
вы спокойны,
для вас обоих
время отдыха и еды.
Сам поест
и уйдет за полог,
сон приходит, сопя и гремя,
этот вечер недорог и долог,
этот сумрак
стоит стоймя.
Что за черт…
За стеной фортепьяно,
звезды ползают,
сон в саду,
за твоею тоской, Татьяна,
неожиданно я приду.
Намекну, что хорошее лето,
замечательно при луне,
только знаю, что ты на это
ничего не ответишь мне.
Что же ты?
Отвечай со зла хоть,
стынут руки твои, как медь, —
научилась ли за год плакать, —
разучилась ли за год петь?
Скажешь:
— Надо совсем проститься,
я теперь не одна живу…
Все же с кофты твоей из ситца
лепестки упадут в траву.
И завянут они, измяты,
и запахнут они сейчас —
этот запах любви и мяты
на минуту задушит нас.
И уйду я, шатаясь пьяно,
а дорога моя тесна:
не до сна мне теперь, Татьяна,
года на три мне не до сна.
1930
Дед
Что же в нем такого —
в рваном и нищем?
На подбородке — волос кусты,
от подбородка разит винищем,
кислыми щами
на полверсты.
В животе раздолье —
холодно и пусто,
как большая осень
яровых полей…
Нынче — капуста,
завтра — капуста,
послезавтра — тех же щей
да пожиже влей.