Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера

Лето армянское*

Эрывань Жы — ы — ра… На маставои сверлят мазоли, калючки, камни… Эй, варабэй, варабэй, адалжи сто рублей — закуплю грузовик Cнэ — е — гу… На площади тры лошади пасэредине ышак столбнак — ы! — кает!.. Духовка каструла паровая пэрина — моя квартыра!   — Бэгу     на пэрэвулок! в — а — а!.. Духан! Гулим — джан бурдюки!.. Орман орган Гариман — Ха! …Вэ — э — э! Апельсын с гарчицей Вино — чернила горькый!   Шашлык,   бадриджан,   кинжалом   в горле. Играй   Зурна    арган     траур Душа моя   пережаренная курица под скамейками валаится, крест заржангвыл!   Ай — ай, смори на минэ, Хачатур: сверх агонь, сбок агонь, кургом агонь… посередку — сапоги! Куда пойдешь? Кому скажешь? Море — далеко, Арарат — высоко, Извозчык на козлах сыдыт, нычего ны гаворыт — язык чооорный   как     бакладжан. (обратно)

Осень (Ландшафт)*

Сошлися черное шоссе с асфальтом неба И дождь забором встал Нет выхода из досок водяного плена — С-с-с-с-ш-ш-ш-ш —    Сквозят дома Сипит и ширится стальной оскал! И молчаливо сходит всадник с неба — Надавит холод металлической души — И слякотной любовью запеленат С ним мир пускает Смертельный спазмы    Пузыри (Бульк:) пульс… бульз… бульзыри… (обратно)

Извозчичья

Осень… дохлая селезенка… Дрызготня… Запинаясь от скользко-моченого воздуха, как поп в подряснике, на козлы тупо восхожу… Лысею бородатый шляпой с пряжечкой… — Ну — у, дохлая, тро — о — гай! — Перееду себя наверняка после дождичка с поднятым верхом в четверг… Мой седок — канцеляристский чиж, что тоску подсунет в рубль, сукинсыненские возжи, сквозь рессор сосущий писк!..   Ось — грязище…   кляча — чих!   щурит уши… Водочный дых позывает в кабацкое дышло… Взялся за гуж — анчутке будешь на ужин!.. В глотке пусто хоть кнутом задушись! Кобыла — боком бух! Ух, и набулькаюсь вдрызг!..

Осень обывательская

Сито… с-сипит… сиф   Осень! Начало сезона гриппозных бацилл!.. Воспаленно-красное, пнями зубов, оскалье листвы… Косые куксы стен… у к с у с… Вздернув глаза в воздушное озеро — оголтевшие сучья, скользко голенькие окна.   Хлипь.   Алимент.   Бронхит…   Квартплата   Насморк. Ассспирин. —   Н-н-н… стен-н-ают свистят провода просвеженные несут по телеграфу от пронафталиненнои невесты гражданину NN средних лет серому вахляю — 14 рублей на промот на леченье триполи (кожевенно-врачебный кабинет) Средь рыхлой ткани ртутный червячок. Волосья — беспорядок… Нос странствует по ветру… Он вылетел в трубу! Но —   ни гу-гу! Ему не скушно! Курсы? Радио-куры? Просвещенцы? студии? —  гэ-гэ! Он ест яблоки Ласкера, За него думает начканц — гр-р-ажданин NN бизглазый зеванопулус!.. К исходу сентября подлечится подлец, нацепит пестрый галстук, На палец — перстенек — каля — маля! — и к Верочке пойдет с дюшесными конфетами, закупленными на остаточный четырнадцатый руп!

Говорящее кино (1928)*

Говорящее кино («Три Эргон»)*

(Ассонансы) В «Доме Союзов» кинематографа новая эра — во всеуслышанье заговорили Три Эргон. Звук течет по капле глуховатый, тяжелый, но все же захватывают Три Эргон, Три Эргон! Дрозды, канарейки, свиньи, гуси, — визг и свист. На сегодня переполнены наши уши, — так родились мои неполнозвучия А между тем томная виолончель с экрана пробиралась в зал и пела о том, что умер Великий Немой, когда из недр его неожиданно возросли Три Эргон, Три Эргон… (обратно)