92
Уж рыбаки вернулись с ловли
И потускнели валуны,
Лег на соломенные кровли
Розово-серый блеск луны.
Насторожившееся ухо
Слушает медленный прибой:
Плещется море мерно, глухо,
Словно часов старинных бой.
И над тревожными волнами
В воздухе гаснущем, бледна,
За беспокойными ветвями —
Приподнимается луна.
93
Как древняя ликующая слава,
Плывут и пламенеют облака,
И ангел с крепости Петра и Павла
Глядит сквозь них — в грядущие века.
Но ясен взор — и неизвестно, что там
Какие сны, закаты, города —
На смену этим блеклым позолотам —
Какая ночь настанет навсегда!
94
Уже сухого снега хлопья
Швыряет ветер с высоты
И, поздней осени холопья,
Мятутся ржавые листы.
Тоски смертельную заразу
Струит поблекшая заря.
Как все переменилось сразу
Железной волей ноября.
Лишь дряхлой мраморной богини
Уста по-прежнему горды,
Хотя давно в ее кувшине
Не слышно пения воды.
Да там, где на террасе гвозди
Хранят обрывки полотна,
Свои исклеванные гроздья
Еще качает бузина.
95
Веселый ветер гонит лед,
А ночь весенняя — бледна,
Всю ночь стоять бы напролет
У озаренного окна.
Глядеть на волны и гранит
И слышать этот смутный гром,
И видеть небо, что сквозит
То синевой, то серебром.
О, сердце, бейся волнам в лад,
Тревогой вешнею гори…
Луны серебряный закат
Сменяют отблески зари.
Летят и тают тени птиц
За крепость — в сумрак заревой.
И все светлее тонкий шпиц
Над дымно-розовой Невой.
96
Закат золотой. Снега
Залил янтарь.
Мне Гатчина дорога,
Совсем как встарь.
Томительнее тоски
И слаще — нет,
С вокзала слышны свистки,
В окошке — свет.
Обманчивый свет зари
В окне твоем,
Калитку лишь отвори,
И мы — вдвоем.
Все прежнее: парк, вокзал…
А ты — на войне,
Ты только «Прости» сказал,
Улыбнулся мне;
Улыбнулся в последний раз
Под стук колес,
И не было даже слез
У веселых глаз.
97
Все дни с другим, все дни не с вами
Смеюсь, вздыхаю, и курю,
И равнодушными словами
О безразличном говорю.
Но в ресторане и в пролетке,
В разнообразных сменах дня
Ваш образ сладостно-нечеткий
Не отступает от меня.
Я не запомнил точных линий,
Но ясный взор и нежный рот,
Но шеи над рубашкой синей
Неизъяснимый поворот, —
Преследуют меня и мучат,
Сжимают обручем виски,
Долготерпенью сердце учат,
Не признававшее тоски.
…………………………
…………………………
…………………………
…………………………
98
Никакого мне не нужно рая,
Никакая не страшна гроза —
Волосы твои перебирая,
Все глядел бы в милые глаза.
Как в источник сладостный, в котором
Путник наклонившийся страдой,
Видит с облаками и простором
Небо, отраженное водой.
СТИХИ 1913-1914
99
В небе над дымными долами
Вечер растаял давно,
Тихо закатное полымя
Пало на синее дно.
Тусклое золото месяца
Голые ветки кропит.
Сердцу спокойному грезится
Белый, неведомый скит.
Выйдет святая затворница,
Небом укажет пути.
Небо, что светлая горница,
Долго ль его перейти!
100
Настанут холода,
Осыпятся листы —
И будет льдом — вода.
Любовь моя, а ты?
И белый, белый снег
Покроет гладь ручья
И мир лишится нег…
А ты, любовь моя?
Но с милою весной
Снега растают вновь.
Вернутся свет и зной —
А ты, моя любовь?
101
Я не любим ни кем! Пустая осень!
Нагие ветки средь лимонной мглы.
А за киотом дряхлые колосья
Висят пропылены и тяжелы.
Я ненавижу полумглу сырую
Осенних чувств и бред гоню, как сон,
Я щеточкою ногти полирую
И слушаю старинный полифон.
Фальшивит нежно музыка глухая
О счастии несбыточных людей
У озера, где, вод не колыхая,
Скользят стада бездушных лебедей.
102
Измучен ночью ядовитой,
Бессонницею и вином,
Стою, дышу перед раскрытым
В туман светлеющий окном.
И вижу очертанья веток
В лилово-розовом дыму.
И нет вопроса, нет ответа,
Которого я не прийму.