Обезумевшей матери снитсяВерещанье четверки коней,Фаэтон, и его колесница,И багровые кубы камней.
3
На пространство и время ладониМы наложим еще с высоты,Но поймем, что в державной коронеДрагоценней звезда нищеты,
Нищеты, и тщеты, и заботыО нерадостном хлебе своем,И с чужими созвездьями счетыНа земле материнской сведем.
* * *
Порой по улице бредешь —Нахлынет вдруг невесть откудаИ по спине пройдет, как дрожь,Бессмысленная жажда чуда.
Не то чтоб встал кентавр какойУ магазина под часами,Не то чтоб на СерпуховскойОткрылось море с парусами,
Не то чтоб захотеть — и ввысьКометой взвиться над Москвою,Нет, ты попробуй-ка пройдисьНа полвершка над мостовою,
Когда комета не взвилась,И это назови удачей.Жаль, у пространств иная связьИ времена живут иначе.
На белом свете чуда нет,Есть только ожиданье чуда.На том и держится поэт,Что эта жажда ниоткуда.
Она ждала тебя сто лет,Под фонарем изнемогая,Ты ею дорожи, поэт,Она — твоя Серпуховская,
Твой город, и твоя земля,И невзлетевшая комета,И даже парус корабля,Сто лет как сгинувший со света.
Затем и на земле живем,Работает и узнаемДруг друга по ее приметам,Что ей придется стать стихом,Когда и ты рожден поэтом.
1946
* * *
Третьи сутки дождь идет,Ковыряет серый ледИ вороне на березеМоет клюв и перья мнет(Дождь пройдет).Недаром к прозе(Все проходит)сердце льнет,К бедной прозе на березе,На реке и за рекой(Чуть не плача),к бедной прозеНа бумаге под рукой.
1966
* * *
Пляшет перед звездами звезда,Пляшет колокольчиком вода,Пляшет шмель и в дудочку дудит,Пляшет перед скинией Давид.
Плачет птица об одном крыле,Плачет погорелец на золе,Плачет мать над люлькою пустой,Плачет крепкий камень под пятой.
1968
* * *
Когда купальщица с тяжелою косойВыходит из воды, одна в полдневном зное,И прячется в тени, тогда ручей леснойВ зеленых зеркальцах поет совсем иное.
Над хрупкой чешуей светло-студеных водСторукий бог ручьев свои рога склоняет,И только стрекоза, как первый самолет,О новых временах напоминает.
1946
Сократ
Я не хочу ни власти над людьми,Ни почестей, ни войн победоносных,Пусть я застыну, как смола на соснах,Но я не царь, я из другой семьи.
Дано и вам, мою цикуту пьющим,Пригубить немоту и глухоту.Мне рубище раба не по хребту,Я не один, но мы еще в грядущем.
Я плоть от вашей плоти, высотаВсех гор земных и глубина морская.Как раковину мир переполняя,Шумит по-олимпийски пустота.
1959
Превращение
Я безупречно был вооружен,И понял я, что мне клинок не нужен,Что дудкой Марса я завороженИ в боевых доспехах — безоружен,Что с плеч моих плывет на землю гнет,Куда меня судьба ни повернет.
Что тяжек я всей тяжестью земною,Как якорь, волочащийся по дну,И цепь разматывается за мною,А я себя матросам не верну,И пожелал я легкости небесной,Сестры чедесной поросли древесной.
Затосковал — и приоткрыл лицо,И ласточки снуют, как пальцы пряхи,Трава просовывает копьецоСквозь каждое кольцо моей рубахи,Лежу, а жилы крепко сращеныС хрящами придорожной бузины.