— Свет мой, икринка, лягушечья спинушка,Спи до весны, не кручинься, Иринушка!
1956
Румпельштильцхен
Румпельштильцхен из сказки немцкойГоворил:— Всех сокровищ на светеМне живое милей!Мне живое милей!Ждут подземные няньки,А в детской —Во какие кротыНеземной красоты,Но всегда не хватает детей!
Обманула его королеваИ не выдала сына ему,И тогда Румпельштильцхен от гневаПрыгнул,за ногу взялся,Дернули разорвалсяВ отношении: два к одному.
И над карликом дети смеются,И не жалко его никому,Так смеются, что плечи трясутся,Над его сумасшедшей тоскойИ над тем, что на две половинки —Каждой по рукаву и штанинке —Сам свое подземельное тельцеРазорвал он своею рукой.
Непрактичный и злобный какой!
1956–1959
Серебряные руки
Девочка Серебряные РукиЗаблудилась под вечер в лесу.В ста шагах разбойники от скукиСвистом держат птицу на весу.
Кони спотыкаются лихие,Как бутылки, хлопает стрельба,Птичьи гнезда и сучки сухиеОбирает поверху судьба.
— Ой, березы вы мои, березы,Вы мои пречистые ручьи,Расступитесь и омойте слезы,Расплетите косыньки мои.
Приоденьте корнем и корою,Положите на свою кровать,Помешайте злобе и разбоюРуки мои белые отнять!
1959
Две японские сказки
1. Бедный рыбак
Я рыбак, а сетиВ море унесло.Мне теперь на светеПусто и светло.
И моя отрадаВ том, что от людейНичего не надоНищете моей.
Мимо всей ВселеннойЯ пойду, смиренный,Тихий и босой,За благословеннойУтренней звездой.
1957
2. Флейта
Мне послышался чей-тоЗатихающий зов,Бесприютная флейтаИз-за гор и лесов.
Наклоняется иваНад студеным ручьем,И ручей торопливоГоворит ни о чем,
Осторожный и звонкий,Будто веретено,То всплывает в воронке,То уходит на дно.
1956–1965
Две лунные сказки
1. Луна в последней четверти
В последней четверти лунаНе понапрасну мне видна.И желтовата и краснаВ последней четверти луна,И беспокойна и смутна:Земле принадлежит она.
Смотрю в окно и узнаюВ луне земную жизнь мою,И в смутном свете узнаюСлова, что на земле пою,И как на черепке стоюНа срезанном ее краю.
А что мне видно из окна?За крыши прячется луна,И потому как дым смутна,Что на ущерб идет она,И потому, что так темна,Влюбленным нравится луна.
1946
2. Луна и коты
Прорвав насквозь лимонно-серыйОпасный конус высоты,На лунных крышах, как химеры,Вопят гундосые коты.
Из желобов ночное эхоВыталкивает на асфальтИх мефистофельского смехаКоленчатый и хриплый альт.
И в это дикое искусствоВлагает житель городскойСвои предсувствия и чувстваС оттенком зависти мужской.
Он верит, что в природе ночиИ тьмы лоскут, и сна глоток,Что ночь — его чернорабочий,
А сам глядит на лунный рог,Где сходятся, как в средоточье,Котов египетские очи,И пьет бессонницы глоток.
1959
Телец, Орион, Большой Пес
Могучая архитектура ночи!Рабочий ангел купол повернул,Вращающийся на древесных кронах,И обозначились между стволамиПроемы черные, как в старой церкви,Забытой богом и людьми.Но тамВзошли мои алмазные Плеяды.Семь струн привязывает к ним СапфоИ говорит:«Взошли мои Плеяды,А я одна в постели, я одна,Одна в постели!»