Выбрать главу
Вдвоем ты… но… безумец я!           Очнуться мне пора… Здесь буду ждать соперника           До позднего утра.
Все, все, чему так верил я, —           Ничтожество и ложь! Улика будет явная —           Меня не проведешь…
Но притаив дыхание,           Как сыщик у дверей, Я не слыхал ни шороха,           Ни скрипа, ни речей…
— О гнусность подозрения!           Искупит ли вину Отрадная уверенность           Застать ее одну.
И, сердцем успокоенный,           Я понял, что она Моим же поведением           Была оскорблена.
Недаром в час свидания           У лестницы, внизу, Подметил я в глазах ея           Обидную слезу.
Не я ль — гордец бесчувственный! —           Сознался ей, как трус, Что я стыжусь любви моей,           Что бедности стыжусь…
Проснулась страсть мятежная,           Тоской изныла грудь; Прости меня, пусти меня,           Слова мои забудь.
Но чу!.. Опять сомнение!..           Не ветер ли пахнул? Не мышь ли? не соседи ли?           Нет! — Кто же так вздохнул?
Так тяжко, так мучительно           Вздыхает смерть одна — Что, если… счеты с жизнию           Покончила она?
Увы! Никто не учит нас           Любить и уповать; А яд и дети малые           Умеют добывать.
Мерещился мне труп ее,           Потухшие глаза И с горькой укоризною           Застывшая слеза.
Я плакал, я с ума сходил,           Я милой видел тень, Холодную и бледную,           Как этот серый день.
Уже в окно разбитое           На сумрачный чердак Глядело небо тусклое,           Рассеивая мрак.
И дождь урчал по желобу,           И ветер выл, как зверь… Меня застали дворники           Ломившегося в дверь.
Они узнали прежнего           Жильца и, неспроста Хихикая, сказали мне,           Что комната пуста…
С тех пор я, как потерянный,           Куда ни заходил, Все было пусто, холодно…           Чего-то — след простыл…
1888

ЛЕБЕДЬ

Пел смычок — в садах горели           Огоньки — сновал народ — Только ветер спал, да темен           Был ночной небесный свод;
Темен был и пруд зеленый           И густые камыши, Где томился бедный лебедь,           Притаясь в ночной тиши.
Умирая, не видал он —           Прирученный нелюдим, — Как над ним взвилась ракета           И рассыпалась над ним;
Не слыхал, как струйка билась,           Как журчал прибрежный ключ, — Он глаза смыкал и грезил           О полете выше туч:
Как простор небес высоко           Унесет его полет И какую там он песню           Вдохновенную споет!
Как на все, на все святое,           Что таил он от людей, Там откликнутся родные           Стаи белых лебедей.
И уж грезит он: минута, —           Вздох — и крылья зашумят, И его свободной песни           Звуки утро возвестят. —
Но крыло не шевелилось,           Песня путалась в уме: Без полета и без пенья           Умирал он в полутьме.
Сквозь камыш, шурша по листьям,           Пробирался ветерок… А кругом в садах горели           Огоньки и пел смычок.
1888

В ХВОЙНОМ ЛЕСУ

Лес, как бы кадильным дымом Весь пропахнувший смолой, Дышит гнилью вековою И весною молодой.