Протекали часы опьяненья, блаженства,
Дивный мир уходил, расплывался, и снова сходились
унылые стены,
И из мира видений пред ней лишь одно уцелело:
Обнаженная грудь и на ней поцелуя святого следы,
И склоненный к подушке тот Бог, что ее целовал.
С этих пор для нее навсегда я остался сияющим Богом.
После вдыхания эфира
Туманной толпою виденья слетели
И звонко запели вверху надо мною.
Спускается ниже лазурное небо,
Алмазные крылья шумят и трепещут;
Лечу я, – и синие волны играют,
Душистые волны ласкают меня.
Все выше и выше к чудесным пределам
С земли подымаюсь незримый и легкий.
И звезды, могучие звезды улыбкой привета
Дарят меня, гостя далекой земли.
Тебя я, звезда дорогая, заметил,
Когда еще был на земле полной Горя.
К тебе я душою стремился, я жаждал тебя и искал.
И вот ты теперь предо мною.
Сплетаюсь с лучами, сиянье впиваю,
Светлей становлюся, в лучах утопаю.
* * *
Только утро любви хорошо.
Надсон
Без конца лобзанья, вихрь объятий бурных,
Аромат кос влажных, блеск очей лазурных,
Шепот, полный тайны, робкий и неясный,
Скрип кровати легкий, тихий, сладострастный.
Косы распустились и глаза блестят,
Грудь волною ходит, сброшен прочь наряд
И бесстыдно топчет Страсть его ногой,
А любовь уходит робкою стопой.
* * *
В.Н. Карпиловой
Долго пела вьюга надо мною,
Долго выл свирепый ураган,
Но вперед все слабою стопою
Шел я через сумрак и туман.
И дошел я до стены высокой,
И упал на землю я без сил,
Утомленный, слабый, одинокий,
И победно ураган завыл.
Но недолго буря ликовала,
Неподвижным мало я лежал.
Что-то нежно робко прозвучало
И твой образ предо мной предстал.
И поднялся я усталый, одинокий,
Грудь в грудь столкнулся со стеной,
А она, смеяся, в край меня далекий
Ласково и тихо звала за собой.
Як. Ил. Некрасову
Посвящается умной собачке Тоби
Приветливо лампа горела,
По комнате свет разливая,
А Топка умильно смотрела,
Хвостом деликатно виляя.
Смотрела она, как дымились
Сосиски, где сахар лежал,
И глазки так жадно искрились,
И хвостик так нежно вилял.
«Ну, Топка, на место! Довольно.
Скорей на кушетку. Ну, ну!»
И Топка покорно, безвольно
Идет, хоть глотает слюну.
«Ну, умница Топочка!» Топка кусок,
Забывши все, сладко грызет.
Вот села и, сделав потешный прыжок
Опять на кушетку идет.
Из зимних песен
I.
Я должен стремиться все выше и выше.
К.Д.Бальмонт «В безбрежности»
Я хочу
Выше мчаться, разгораться, встречу
лунному лучу
Иль умру, иль тотчас вплоть до
месяца взлечу.
Э.По, т.1
Иней пушистый деревья одел,
Замирает холодная песня.
Где в беззвучностях темной страны,
Полной блеска и сумрака Снов
Я живу? О, веселые песни Весны
Вас услышать – и гнет злых оков
Тяжесть <льдистых?> Безволия рук
И молчанья бесформенный звук
Я стряхну и очнусь, так же бодр и здоров,
Я встряхнусь от давящих оков.
Иней пушистый деревья одел,
Замирает холодная песня.
Я безжалостен был и жесток,
И безжалостным быть я хочу,
Точно Ветер, я был одинок,
Я был равен огню и лучу.
Прочь мертвящие цепи зимы!
Прочь мертвящий убор ледяной!
Сброшу руки тяжелые Тьмы
И опять буду сильный, опять неземной.
Иней пушистый деревья одел,
Замирает холодная песня.
Ну, а там? В полных света волнах
Я не буду доволен собой?
О нет! На могучих, внецветных крылах
Понесусь я, где Солнце, где блеск огневой.
Понесусь я к Светилу и гордо ему
Брошу вызов – хоть знаю – сгорю,
Не рассеяв упорную Тьму,
Не увидев Лазурь и Зарю.
Иней пушистый деревья одел,
Замирает холодная песня.
II. Признание
В.Н. Карпиловой
Я Вам не могу рассказать
И я не хочу говорить…
– Под тяжелый покров из алмазных снегов
Я запрячу в себе все Признанья слова,
Их запрячу туда до Весны.
– И я знаю – придет
Голубая Весна!
Она с бледным лицом,
Рамка русых волос,
Невысокая грудь,
Точно тающий стан,
Замирающий смех…
Я Весной расскажу,
Расскажу я Весной.
Я слыхал от Людей, что улыбка ее
Греет Сердце огнем, зажигает огни, окропляет росой…
А теперь не скажу и запрячу слова под алмазный покров
сине-белых снегов.
III. На Тройке
Синий
Иней,
Звезды, снег, мороз.
Тройка
Бойко
Мчится в царство грез.
Монотонно,
Утомленно
Колокольчики смеются,
И с печалью
Там за далью
Их напевы отдаются.
Белый снег.
Грустный смех.
Глубь небес.
Тихий лес.
Тишина
И Луна.
Все вперед, вперед, вперед!
И в груди восторг растет.
И к далеким звездам
По незримым волнам
Чья-то сила мчит,
Чья-то сила несет.
Колокольчик звенит.
Колокольчик поет.
А вверху свод неба синий
И хрустальный белый иней
И кристальный белый снег.
Слышен тихий, чистый смех.
И не страшен нам мороз.
Мы примчались в царство грез.