Красные крылья
Крылья вестника скорбей.
Валерий Брюсов
Полет орлов мне люб и ведом,
Но не ему меня прельстить,
Не полечу за ним я следом
И не скручу до Солнца нить!
Меня иные крылья манят –
Их создает ночная власть,
Их взмахи голову туманят,
Зовут отмстить, зовут проклясть.
То крылья вещего полета,
То крылья – «красных петухов»,
На них из крови позолота,
Узор из слез и черепов.
И в час, когда про Смерть вещая,
Они над Миром пролетят,
Я в трепет их свой клич вплетая,
Благословлю и Смерть, и Ад!
Лунное лобзание
Месяц нитями хрустальными
Ночь застывшую обвил
И молитвами печальными
Сонный мир заворожил.
Свято мертвое лобзание,
Чист и светел этот миг,
Словно спетый без страдания
И без боли гневной стих.
Осенний вечер
Час примирений
С миром земли!
Валерий Брюсов
Зори целуют лицо небосклона,
Розовым смехом смеются.
Тихие гласы вечернего звона
Плавными волнами льются,
Сумрак сплетает вверху, над домами
Грусти отрадной волокна
И фонари голубыми глазами
Смотрят в зеркальные окна.
Волны прозрачной и ласковой мути
Сказкой опутали лица…
Сколько покоя в вечерней минуте,
В час, когда тихнет столица!
Луна
Как тихий гроб, из тяжкого отлитый злата,
Скользит луна бесшумно в черных небесах.
Века плывет она вверху вперед куда-то –
И желтый блеск ее вселяет в душу страх.
Быть может, в том гробу самоубийцы прах?
Быть может, дикий крик погасшего заката
Вещал, что близок час и близок челн проклятый
И – увидав его, – заря была в слезах?
И зажигаю я в душе смущенной свечи,
Заупокойные молитвы я твержу,
Повитый трауром предчувствий, весь дрожу,
Шепча безумные, запутанные речи…
А в миг, как из-за штор я в окна погляжу,
Вновь вижу тихий гроб, и хлад объемлет плечи.
* * *
Что хрупче вас, мечты о славе?
Что тоньше вашего стекла?
Подобно сладостной отраве,
Вы льетесь в душу и, как мгла,
Фатою легкой укрывает
Провалы, топи, пустыри, —
Так ваша ласка заглушает
Рыданья меркнущей зари.
Но только мысли встрепенутся,
Погаснет ваш неверный свет
И в диком вихре понесутся
Виденья черных, грозных бед,
И клюв в крови моей омочит
Печаль — всегдашний спутник мой,
И в отдаленьи захохочет
Забвенья образ роковой!
Онану
Онан, когда входил к жене брата своего, изливал
семя на землю, чтобы не дать семени брату своему.
Зло было пред очами Господа то, что он делал, и Он умертвил и его.
Книга Бытия, XXXVIII, 9-10
Он первый оценил всю прелесть полутени
И – бросив свой челнок в пучину пьяных грез,
Открыл в ней острова запретных наслаждений
И смело поднялся на роковой утес.
Он первый увидал под дымкою разврата
Манящие к себе, печальные сады,
Где тлением Греха прельщают ароматы,
Где тьмою взращены смертельные плоды.
Он бросил нам намек, что есть краса в гниющих,
Он призракам отдал мечту свою и кровь
И – сделавшись врагом для буднично живущих,
Безумцам передал свой трепет и любовь.
И был он истреблен тираном вечным – Богом
За то, что он восстал, за то, что он посмел
За сказанной чертой, за роковым порогом
Открыть иную даль и путь в Иной Предел!
Локки
Сонет
Я проклинаю мир и ветви Игдразила,
Добро и Красоту хочу я Злом растлить,
Хочу я крылья грез покрыть налетом ила
И в кубок для молитв яд богохульства влить.
Не в силах больше я свет Солнца выносить,
В груди моей вражда к нему навек почила
И – чувствую – растет во мне слепая сила,
Которой суждено лик Бальдера разбить!
Пусть взор его горяч и звонкий голос молод:
Я ведаю, придет предвещанный мне час
И смертный мрак зальет сиянье ярких глаз.
Рукой самой Судьбы я подниму свой молот,
Разрушу им Любви святой иконостас
И погружу весь мир в бездонный мрак и холод!
Из юношеских признаний
1
Я люблю отцветающих дам,
Отдающихся власти Порока;
Их альковы – единственный храм,
Где молюсь и люблю я глубоко.
В тихой мгле полуспущенных штор,
Неотступным желаньем волнуем,
Я гашу распылавшийся взор
Своим юным – как май – поцелуем.
И ответ увядающих губ –
Словно жгучего ветра касанье!
…И сомлевшее тело – как труп, –
Застывает в порочном дрожаньи.
……………………………………………..
За любовь отцветающих дам
И за их похотливые ласки
Я весеннюю свежесть отдам,
И мечты, и безгрешные сказки!
2
Все ближе шум весенних юбок,
Все жгучей ласки ветерков,
И вновь моих молчаний кубок
Наполнен страстью до краев.
Свершает яркую обедню
С грехом играющая кровь,
Душа хмельна, и все победней
Поет воскресшая Любовь.