Но я была тиха, как этот полдень серый,
Но я была мертва, как павший с ветки лист…
И он ушел, грустя, чуть шевельнув портьерой,
И я сижу одна и мну платка батист.
Ночь в уездном городке
Крыши белы от луны,
Городок как будто вымер.
Средь глубокой тишины
На дворе пропел будимир.
Мягко тронула крылом
Свечку бабочка ночная.
Покружилась над огнем
И упала, умирая.
Ангел ночи мир обнял,
Присмирел и умер ветер…
Мнится, будто я попал
На твои поля, Кер-нетер!
Вечером
Подползает вечер мороком,
Наплывает тучей сизою,
Наполняет поле шорохом,
Одевает темной ризою.
Душит зори злыми ласками,
Поцелуями коварными
И пугает землю сказками
И виденьями кошмарными.
Роковой поединок
Греза нам смежает взоры
Про любовь поет
И настой из мандрагоры
В сердце тихо льет.
Но как верный, стойкий витязь,
Мысль за ней спешит
И кричит: «Скорей проснитесь:
Враг бедой грозит!»
И, взмахнув крестообразно
Огненным мечом,
Рассекает нить соблазна,
Сотканную злом!
Последняя любовь
Зажег печальную лампаду я: –
Последнюю любовь.
Она горит, очей не радуя
И не волнуя кровь.
Давно душа моя остужена
Дыханьем едким зла –
И вот любви моей жемчужина
Лежит черна, тускла.
И много в думах плугом опыта
Проведено борозд,
И я слежу теперь без ропота
За угасаньем звёзд.
И если смерть своей секирою
Подрежет стебли грёз,
Я тихо им могилу вырою
И схороню без слёз.
Побежденный
Душа страданьем обезбожена,
Я стал угрюм, жестокосерд,
И много Дьяволом проложено
В мозгу моем преступных черт.
В глубинах сердца оскорбленного
Паучий гнев ключом кипит,
И в пропасть неба темнолонного
Мое проклятие летит.
И безответностью испуганный,
Я – с богохульством на устах –
Все ниже падаю, поруганный,
Все глубже погружаюсь в прах!
Девушка весной
Он идет со мной, насвистывая…
В сердце сладостная жуть,
Давит кофточка батистовая
Замирающую грудь.
Небо вешнее – лазоревое,
Крылья бабочек блестят
И – желанья подзадоривая, –
Льют цветы свой аромат.
Тяжелеют груди млеющие,
В жилах сладкий сок разлит,
И уносят ветры веющие
Из хмельного тела стыд!
Молитва Влюбленного
И берегите хлад спасительный
Своей бездейственной души.
Е.Баратынский
1. Дьявол грустный! Дьявол мудрый! Мой создатель и учитель!
Ты давно не прилетаешь, ты забыл мою обитель…
2. В дни, когда я был младенцем, часто ты ко мне входил
и меня в тиши вечерней черным истинам учил.
3. Взор твой был угрюм и темен, но порой он углем красным
Загорался и казался мне мучительно-прекрасным.
4. Каждый твой завет вонзался в уши мне, как острый гвоздь,
И в ребенке закипала неребяческая злость.
5. Много дней с тех пор погибло в тихом омуте забвенья,
Но во не погибали зерна горького ученья.
6. Никогда не забывал я, как ты грустно проклинал,
Как мохнатою рукою колыбель мою качал.
7. Поднимался я на выси, задыхался в темных недрах,
Но всегда всему живому был досель я верный недруг.
8. Много раз вступал я в битву с солнцем, с юностью, с весной,
Много храмов обезбожил я кощунством и хулой.
9. Я гасил свои улыбки, я душил свои признанья,
Я топил свои надежды в мертвом море отрицанья.
10. И на каждый крик призывный был во мне один ответ:
Словно молотом по гробу ударял я: «Нет! и нет!»
11. Но теперь, учитель мудрый, – помоги! – я сам не в силах
Усмирить мое волненье, успокоить трепет в жилах.
12. Что мне делать? Я слабею, я готов во прах упасть,
Надо мною нависает не твоя, иная власть.
13. Мудрый! Темный! Я унижен, я стыжусь, я погибаю,
Я готов любви поверить, я готов поверить раю.
14. И за женщиной земною я готов пойти, как раб…
О, явись! явись, учитель! я разбит, и смят, и слаб.
15. О, войди ко мне, как прежде, как не раз входил бывало,
С глаз моих полуослепших сбрось цветное покрывало.
16. Заглуши земные звуки, вдунь суровый холод в грудь
И с тропы любви позорной возврати на правый путь.
17. Повтори свои проклятья, опали мне сердце гневом,
укрепи мое презренье и карающим напевом,
18. Полной ненависти песней душу мне заворожи
И безжалостной рукою язвы жизни обнажи.
19. И уверь меня, что ложен, что, как лед весною, зыбок
Свет лобзаний и объятий, и признаний, и улыбок!
20. О, явись! и едкой речью отгони мечтанья прочь,
Оскопи мои надежды и восторги опорочь!
21. Вникну я в твои заветы, я тебе опять поверю,
Я приму с отрадой мертвой ясных радостей потерю.
22. О, приди! и помоги мне умертвить любовный бред,
И сказать с былою силой на призывы счастья: «Нет!»