Бонин Архипелаг
Вел. Океан
Предчувствие
Сонет написан год назад в Японии под Фузи-ямой где сердце мое предчуяло «гибель Японии».
Паучья сеть твоих морщин
Твоих седеющих излучин.
Благослови морской почин,
Которому я днесь приручен..
Соединившись с ним союз,
Свободной пенною волною,
Легко подъемлю жизни груз,
Не чтя ни карой, не виною…
Благослови морской закон,
Вдали звучащий маяками,
И облак белыми руками,
Пока, блестя своей секирой,
Суровой беспощадной ИРОЙ
Не выйдет На амвон.
FINIS[24]
Моя доброта
— Я люблю каждого встречного,
Но многие отвращают зрак —
Мне указав на меч нагой
Иль искупление в пятак!
У меня бесконечная нежность —
С добрыми я заодно —
Но часто уловка — небрежность
Брошена сердца дно!
И я любить не устану —
Я возрождаюсь любя,
Так Феникс — сильнее Титана,
Пепле себя погребя!
— Но как поступаешь с недобрыми
— Миру дающими злослова —
С поступками кобрами,
Шипящими — родятся едва?
Не знающими звонкорадости,
Забывшими про цветок?
— Их поражу своей младостью —
— Обхожу через мост иль прыжок!!
Россия
Перед этой гордою забавой,
Пред изможденностью земной
Предстанут громкою оравой.
Храм обратя во двор свиной.
Пред бесконечностью случайной,
Пред зарожденьем новых слов —
Цветут зарей необычайной
Хулители твоих основ.
Рифмы о прошлом и теперь
1
То было в древность, было встарь:
Россией косо правил царь,
Вчастую слеп или невежда;
То был встарь то было прежде
В стране, что шаг, круглился храм,
Вечерним усыпляя звоном,
Трактир казенный, вор или хам
России распирали лоно
Помещик, пристав или поп
Садились мужику на шею,
Клеймя названиям «холоп»,
В деяньях уравнясь с злодеем.
Пусть Тутанкамен, Николай —
Равно, примеры деспотизма,
Вкруг лести реял дикой лай
И истощалася отчизна.
Когда ж терпенью пал конец,
Народ безжалостной метлою,
Вточь огородник огурец,
Сорвал и вымел все гнилое.
2
Отныне мудрой Эры ход
В бореньях тяжких начиная,
В дому своем навек народ —
Хозяин устроитель края.
Там, Дню теперь в глаза «не в бровь»,
Иное выявила Новь —
Немеет речь, не верят очи:
На трон царей воссел Рабочий!
Беженцы
Отрепья бывшего народа,
В взгромоздясь на Макадам,
Не зря, что скверная погода
Гулять пустилась по полям.
В грязи под спешною толпой,
Стеснившимся колесам ввержен, —
Ребенка трупик голубой,
Грядущей жизни Слабостержень.
Последователям диет,
Одевшим в хлад «демисезон»,
Широковольный белосвет,
С курносою мадам под ручку,
Вояжем знать не воспрещен
Под непогоду, веер-тучку…
Байкал
Когда истерплешь все одежды
О верстовую гладь столбов,
Океанической надежде
Душевно прянуть не готов,
Когда безмерностью равнинной
Материка — пресыщен взор
(Тайги — лесного исполина
Аквамариновой узор)