(Год не указан)
ВЕРЛЭН И ПУШКИН
Мне снились томики твоих стихов —
Миниатюрные, печатаны петитом;
Странички, порыжевшие с углов,
Сродни заброшенным могильным плитам.
«Я посылаю Вам три томика стихов
Довольно легкомысленных — Верлэна,
Но строгость скромная милей в венке грехов;
Вот пурпурный венок из мака Вам, Селена!
Вечор впервые я читал сии стихи.
Ночь долго медлила, и много раз, казалось,
Двенадцать медное, будя мечты мои,
Как эхо полночи на башне раздавалось.
Сквозь лёгкий завес букв, сквозь ожерелье слов,
Я видел Вас всю ночь такою, как намедни,
Когда между колонн в толпе вельможных вдов
С улыбкой слушали Вы Геккернские бредни.
О Боже, как они злословили меня,
Каким ничтожеством живописали!
Но — поклонился я — и ангелы, звеня,
В улыбке Ваших глаз затрепетали.
Ужели? Я боюсь упасть пред Вами ниц,
Устами грешными лобзать одежды Ваши, —
И посылаю яд сих огненных страниц,
Отравленный напиток буйной чаши!
Таков поэт: под плеск разнузданных харит,
Участник вакханалий одинокий,
Он для псалма молитвенно творит
Высокоцеломудренные строки».
Так снилось мне. Сон разбудил меня.
Брожу, курю, рассвета жду послушно,
И брезжит сон, как венчики огня
Свечей, зажжённых ночью душной.
1915 г.
КНЯЗЬ ОЛЕГ
Снова я слышу печальный
Долгий гудок издалёка —
Поезд идет погребальный
В лунной ночи одиноко.
В долго взволнованном стоне
Траурный такт его бега —
В крепом обитом вагоне
Гроб с телом князя Олега.
Каждую ночь из тумана
Слышен гудок запоздалый.
Нежная вскроется рана,
Сердце заплачет устало!
Грезятся тени убитых,
Грохотом битвы отпетых,
В мёрзлые ямы зарытых
В брошенных чёрных люнетах.
1915 г.
ДУХОВ ДЕНЬ
Когда-то в Вас была я влюблена —
Вы, верно, этого не замечали?
Был Духов день. В гостиной у окна
Мы с сёстрами над пяльцами молчали.
У брата, за стеной, чужие голоса,
Гитара… Вы рассмеялись громко:
«Сегодня Духов день! Вот чудеса!
Я стал беспамятен, как экономка!»
«Куда ты? Погоди!» — сказал мой брат.
«Я в Духов день один!» И Вы ушли, но всё же
Я встретила в окне Ваш промелькнувший взгляд…
Ну вот и всё! Как я влюбилась, Боже!
Я разузнала всё: кто Вы, как Вас зовут
И Ваш портрет у брата я украла…
Он у меня в руках — какой Вы мальчик тут!
Как я его украдкой целовала!
Лишь одного я не могла узнать —
Про Духов день. В чём дело? Что за тайна?
Зачем ушли? Куда? Гулять? Мечтать?
Кого-нибудь дождаться не случайно?
Да! Столько лет с тех пор уже прошло!
И снова Духов день. И солнечно, и людно…
И тёплым ветром в окна занесло
Из парка музыку… А мне так трудно!
Всё почему-то кажется, что Вы
Мне помогли б, и всё б переменилось,
И всё б прошло! Но это сон, увы!
А в сердце вновь тогдашний Вы, Ваш голос,
Как в тот далекий день: Вы за стеной,
У мужа в кабинете, как бывало
Тогда у брата… Ах, зачем Вы не со мной?
Я плачу… Слышите? Я так устала!
ДУХОВ ДЕНЬ
Стояли дни двадцать второй весны,
И было жить так радостно, нетрудно.
Я помню Духов день, в толпу отворены
Все окна… Я у друга… Громко, людно…
Была сестра у друга, но тогда
Я с ней ещё ни разу не встречался,
И всё ж от страшного и сладкого стыда
Я почему-то встретиться боялся!
И я сидел у брата. За стеной
Её я голос слышал: «После чая
Пойду-ка в парк. Мне хочется одной.
Там поброжу, да посижу, скучая».
Я выждал время… Зазвенел сервиз,
В дверях мелькнула няня с самоваром.
Простился я. В окне, склонив ресницы вниз,
Она смотрела в лица шедшим парам.