А время не спешит, и с видом безразличным
Пирует здесь вовсю, покуда пища есть.
И трудно обвинить, поймав его с поличным,
И осудить его за эту злую месть.
Оно привыкло течь.
Но вот художник смелый его остановил.
И статика картин задерживает миг.
И заставляет тело копить в себе века,
Как воду мощь плотин.
Я ВЕРЮ ВАМ
Мне первые стихи пропела мать.
И так была прекрасна песня эта,
как будто сочинилась без поэта,
Природа снизошла порифмовать.
И, уяснив предназначенье слова,
решил я, что поэт поэту брат,
и музыку искал во всех подряд,
не замечая мелкого и злого.
Имея добрый и веселый нрав,
с наивностью мальчишки из Эллады,
я посвящал им песни и баллады,
но, к сожаленью, был тогда не прав.
Я ждал лишь пониманья, не похвал,
но оставляли в моем сердце меты
ревнивые богатые поэты,
которых я когда-то воспевал.
Со злобой осуждали мой язык,
сознательно не вникнув в суть предмета
народу не известные поэты,
издавшие по два десятка книг.
И с высоты чинов и привилегий
сердились едко, публику браня,
людей , без злости слушавших меня,
мои непобедимые коллеги.
не понимая, что десятки лет,
когда бывает радостно и больно,
поются эти песни добровольно,
а люди и не знают, кто поэт.
Я выхожу и вижу тихий зал,
не публика - сердца, умы и судьбы,
немилосердные ревнители и судьи,
с которыми я жизнь свою связал.
Вручаю вам друзья, судьбу мою.
Я верю вам, и вы мне тоже верьте,
я напечатан буду после смерти,
и потому сегодня я пою.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ КАК НОЧНОЙ НЕБОСВОД
Я люблю тебя, как ночной небосвод.
Мой рассудок тебя никогда не поймет.
О, печали сосуд, о, загадка немая,
Я люблю тем сильней, что как дым ускользая.
И дразня меня странной своей немотой,
Разверзаешь ты пропасть между небом и мной.
Я в атаку бросаюсь, я жаден и груб,
Как ватага червей на бесчувственный труп.
О, жестокая тварь! Красотою твоей
Я пленяюсь тем, чем ты холодней.
Я НЕ СТАНУ СЕБЯ НАЗЫВАТЬ СТИХОТВОРЦЕМ
Я не стану себя называть стихотворцем,
Потому что науки другие постиг
И рифмуя не чувства, но мысль без притворства,
Я не стану за жизнь выдавать этот стих.
Я не стану себя называть музыкантом,
Подгоняя к мелодии холодно стих,
Потому что Нева непроглаженным кантом
Оторочила музыку песен моих.
Я не стану себя называть живопис
цем,
Мне палитрой художников не удивить.
Написал я друзей своих добрые лица
На холсте моей памяти кистью любви.
Я ПОСТРОИЛ ДОМ
Начертил я домик в три окошка
И зажег в окошках яркий свет
Посадил я у порога кошку,
А жильцов... жильцов пока что нет
Я по свету хожу, я прохожих прошу -
Поселитесь, пожалуйста, в доме
Проведу я вам газ, я же строил для вас
Возьмите вот ключ на ладони.
Посмотрел мой дом один прохожий
И сказал он, шляпу теребя:
Ты же сам вселиться в домик можешь -
Нет, старался я не для себя
А другому не хватает сада -
Дом мой не продать и не купить
И мол он не обнесен оградой,
И собаки нету на цепи.
Мне никто, никто не верит,
Что в бумажном доме можно жить
Отворять рисованные двери
И бумажный чай из чашек пить.
Начертил я домик в три окошка
И зажег в окошках яркий свет
Посадил я у порога кошку,
А жильцов... жильцов пока что нет
Я ПОЮ И ПЕСНЯ ДЫШИТ
Припев: Я пою - и песня дышит,
Как моя земля,
В тех живет она, кто слышит,
Видит так, как я.
В тех, кто любит, в тех, кто верит,
Кто поет со мной,
В тех, чьи руки вечно вертят
Старый шар земной.
Плюнуть в морду преступленью -
Это только шаг.
Нужно, чтобы поколенья знали,
Кто их враг.
Нужно быть еще умнее в этот трудный век
Должен быть еще смелее каждый человек.
Припев.
В этот век нескладный, нервный
Очень нелегко
Научить людей поверить
В то, что далеко.
В то, что близко, в то, что нужно
Всем, и вам и мне.
В то, что если взяться дружно
Будет на земле.
Я УДИВЛЕН
Я удивлен, испуган, рад,
Поняв, на что же я решился.
Хоть я работы не страшился,
Но рассадить цветущий сад
И населить его пленер
Не как трагический Бодлер
Цветами страшной красоты,
Но простоты и доброты -
Задача риска и потерь
Не для разинь, не для тетерь,
Но мой веселый ровный нрав
Помочь мне должен все равно.
Так тишину любил я, но
Молчать навек лишился прав.
Молчать на век лишился прав
Лишь тот, кто в шорохе дубрав
Услышал духовой оркестр.
И пасмурный пейзаж окрест
Способен в молоточки струн
Перевести, как танец струй
Дождя в строфах былин и рун
Спешащих к бою и костру,
Который искры окунуть
Спешит, как в звезды Млечный путь.
Там, где астральная казна
И от космического дна
Поэт восходит как луна
Всю мощь гармоний осознав.
Всю мощь гармоний осознав,
Я стал искать созвучий стройных,
В обычных рифмах жить достойных,
И подчинил свой легкий нрав
Стиха жестокой дисциплине.
Певец, резвящийся в малине
Формальных поисков пустых,
(Я тоже не чурался их)
Напоминает мне Нарцисса.
По мне, пусть череп будет лысым,
Но голова вмещает клад.
Хоть, правда, славно забавляться
И бескорыстно удивляться
Звучаньем фраз на разный лад.
Звучаньем фраз на разный лад
Заведовал Валерий Брюсов,
Поэт изысканного вкуса,
Постигший школы все подряд.
Культуры многих поколений
Поэт и властелин, и пленник.
И в суматохе тех боев
Расстрелян будет Гумилев,
А Мережковкого талант
И Зины эротичной банты
Раздавит Блок души горой.
Крестьянин и грузин - гиганты,
Придут как новые атланты,
Я забавлялся их игрой.
Я забавлялся их игрой
И мучался великой болью,
Когда в угаре алкогольном,
Или с зияющей дырой
В башке, вместившей сто вселенных
И тыщи образов нетленных
Они лежали, расплатясь
За ту достойную их власть
Над миллионами сограждан,