И потому еще я вечный раб ее,
что, пусть того не зная,
Она меня спасла от страсти, что жила
в душе, меня терзая,
Былая та любовь не возвратится вновь,
как лихорадка злая.
Недавно, как намек, она свой перстенек
в подарок мне прислала.
Искрящимся огнем горят, горят на нем
алмазных два кристалла:
В них — надо ль говорить? — судьбы я вижу нить,
что с нею нас связала.
Ах, нежный этот знак я мог понять лишь так,
лишь так, и не иначе;
И ей в ответ послал все то, чем обладал
и дорожил тем паче:
Все, что в душе таю: и жизнь, и смерть мою,
и дерзость, и удачу.
Прими же этот дар и усмири пожар,
что сердце мне сжигает!
О, нежностью своей огонь в груди моей
залей, меня спасая,
Чертогом стань моим, что в стуже долгих зим
любовью согревает.
Забуду беды я и радость бытия
изведаю сторицей,
И буду как цветок, когда подходит срок,
цвести и веселиться,
Как птица, воспарю и в песне воспою
ту, что ночами снится.
ТРЕТЬЕ
На мелодию песни «Палко»[7]
Отправляйся, перстень, к госпоже прекрасной[8]
К той, что поцелует ободок твой ясный,
Тщетно я, несчастный,
К королеве сердца рвусь мечтою страстной.
Передай ей просьбу: заклинаю Богом,
Вспоминайте, дева, обо мне немного,
Не судите строго,
Что меня в скитанья увела дорога.
Как укрыт от взоров ты эмалью черной
Так покрыто сердце грустью непритворной,
Одиноко, скорбно,
Проливаю слезы и молчу покорно.
Как, скажи, смогу я нежную восславить?
Красоту такую, чтобы не слукавить,
Я сравнить лишь вправе
С ярким бриллиантом, что в твоей оправе.
Бриллиант дороже всех сокровищ света.
Так она дороже жизни для поэта —
Чистотой одета,
В снах моих и грезах только дева эта.
Нрав ее приветный восхищенья выше,
Речи подражает каждый, кто услышит,
Благородством дышит
Царственная поступь, дуновенья тише.
Бриллиант лучистый ярче звезд искрится.
Так и жизнь прекрасной святостью полнится.
Всех соблазнов тщится
Нежный лебедь белый, юная царица.
Бриллиант холодной стали неподвластен,
Так и деву злые сторонятся страсти.
Вопреки напастям
Сберегая мудрость, верит она в счастье.
Не разбить ей сердце хитроумным словом,
Не надеть на душу льстивые оковы,
Искушенья злого
Твердо сторонится, вечно ждать готова.
Напоследок молви: верьте, дорогая!
Как у перстня нету ни конца, ни края,
Так пускай пылает
В вас любовь навечно, тления не зная.
Так меня в оправу вы к себе примите,
Пламенное чувство в сердце сберегите,
Счастливо живите,
В стороне далекой верность сохраните.
ЧЕТВЕРТОЕ[9]
на ту же мелодию
Близ Нее бледнеют все иные жены!
Полыхает в сердце Ею разожженный
Пламень мой влюбленный,
Прелести веселой пленник изумленный!
Ах, лишен свободы нынче ночь и день я —
Пребываю, узник Дивного Творенья,
В рабстве восхищенья! —
Для Нее ж — потеха все мои мученья!
Лестно Ей вниманье, верность без обмана.
Знает, что любима, видит, что желанна.
Вдруг краснеет странно, —
Но притом безумца мучит непрестанно!
А вот мне запретно каждое желанье.
Все мои поклоны — тщетное старанье.
Презирает втайне,
За восторг бросает душу на сгоранье!
Шутки неуместны — выжить нету мочи!
Кто ж меня оплачет? лишь мои же очи!
Есть ли страсть жесточе?
Что найду я в смерти, бездне вечной ночи?!
Ширится тревога — сердце бьется чаще.
Как оно устало жить в тоске томящей
Скорбен дух молчащий —
Жарко плачет сердце, словно клен горящий.
И навлек я беды на себя в избытке
Тем, что добровольно сам пошел на пытки!
Видишь, друг мой пылкий:
Не спастись от страсти — тщетны все попытки!
Был мой разум кручей, стал подобен праху.
Ах, меня свалила, словно буря птаху,
Красота с размаху.
За Нее и ныне я готов на плаху!
вернуться
8
Хотя мотив перстенька связывает стихотворение с предыдущим, однако это еще не обязательно обозначает просьбу руки и сердца. Перстень посылали и просто в знак любви, даже в знак дружбы и приязни.
Образ дамы, которой поэт послал перстень, не очень совмещается с образом «активной» Кристины: дама Третьего стихотворения целомудренна, чиста, неподвластна соблазнам. Возможно, поэт таким образом намекает Кристине, что ей (говоря нынешним языком) не мешало бы быть не столь напористой.
вернуться
9
Акростих: BALASSI BÁLINT ANNA
Стихотворение явно перекликается с одним из духовных стихотворений, «На имя Балинта Балашши» (акростих: БАЛАШШИ БАЛИНТ). Скорее всего, Четвертое стихотворение — прощание с большой любовью поэта, Анной.