Написано не позднее 1589 г.
В первой строфе содержится намек на разрыв с Кристиной.
Девятую строфу исследователи творчество Балашши воспринимают как переложение эпиграммы Дж. Анджериано «Ad eandem»:
Hieronymus ANGERIANUS Neapolitanus
Erotopaignion 158.
Ad eandem. [Ad Caeliam]
Quid speculum spectas? vis verum nosse colorem?
Quantaque sit vultus gratia viva tui?
Adspicias quum mitto tibi saucia corda;
Illic te docta cuspide pinxit Amor.
Той же самой
Зачем ты в зеркало смотришь? В самом деле хочешь узнать, сколь ты красива? И сколько в твоем лице обаяния? Взгляни на мое израненное сердце, которое я тебе шлю: на нем твой облик изобразил искусной стрелой Амур.
Тридцать восьмое
Поэт, увидев Юлию...
Egy kegyes képében a gyászöltözetben...
Не ангел ли с небес спустился и исчез...
Написано не позднее 1589 г.
Тридцать девятое,
Встретив Юлию, поэт приветствовал ее...
Е világ sem kell már nekem...
Без тебя мне жизнь постыла...
Написано не позднее 1589 г.
Сороковое
Мольба к Купидону, в которой...
Engemet régóta sokféle kínokban...
Я пленник твой давно — стрелою пронзено...
Написано не позднее 1589 г.
Литературный образец: Μ. Марулл. «К Неере».
Michael Tarchaniota MARULLUS Constantinopolitanus
Epigr. II.12.
Ad Neaeram.
Ignitos quoties tuos ocellos
In me vita moves, repente qualis
Cera defluit impotente flamma,
Aut nix vere novo calente sole,
Totis artubus effluo: nec ulla
Pars nostri subitis vacat favillis.
Tum qualis tenerum caput reflectens
Succumbit rosa verna, liliumve,
Quod dono cupidae datum puellae
Furtivis latuit diu papillis,
Ad terram genibus feror remissis.
Nec mens est mihi, nec color superstes.
Et iam nox oculis oberrat atra,
Donec vix gelida reflectus unda,
Ut quod vulturio iecur resurgit,
Assuetis redeam ignibus cremandus.
К Неере
Каждый раз, когда ты, жизнь моя, обращаешь ко мне свои огненные глаза, я вдруг, словно воск от невыносимого жара, или снег, когда весною снова воспылает солнце, растекаюсь всем своим телом, ни одна часть моя не остается от внезапного зноя. Как весенняя роза или лилия, что долго пряталась в тайном бутоне, склоняет голову на тонком стебле, когда ее подарят юной девушке, так с ослабевшими коленями я опускаюсь на землю. Я не в себе, краски уходят с лица, уже черная ночь опускается на глаза, пока не отхлынет назад студеная волна, и я, как зарастает печень, истерзанная коршуном, возвращаюсь, чтобы меня вновь жгло хорошо известное пламя.
Сорок первое
De Julia venante
Széjjel hogy vadásza én lelkem, Julia...
Однажды у ручья, где Юлия моя...
Написано не позднее 1589 г.
Литературный образец: Дж. Анджериано. «Целия на охоте».
Hieronymus ANGERIANUS Neapolitanus
Erotopaignion 74.
De Caelia venante
Dum vaga venatur per nostros Caelia saltus,
Hanc cernens, subito Delius obstupuit:
Cur his errat (ait) campis germana remotis?
Et iuga Parthenii linquit amoena soli?
Dum sic miratur, vergit sua lumina; Cynthum
Lustrat; et hic vero est lumina visa soror.
Anne duas, inquit, peperit Latona Dianas?
Quae consanguinea est, ista? vel illa mihi?
Haec vadit passis, et passis illa capillis;
Haec placet insigni pectore, et illa placet.
Nusquam tam similes toto sunt orbe Dianae:
Una stat effigies, unus utrique decor.
Venantes ambae, verum; sed dispare praeda,
luno ait, haec homines conficit, illa feras.
Целия на охоте
Когда Целия в лесах охотится на дичь, Делий, увидев ее, замирает от удивления:
— Почему, — говорит он, — сестра моя бродит в этом дальнем краю? И почему покинула она милые холмы Парфения?
Удивляясь, он отводит взгляд, замечает Цинта — и его глазами видит по-настоящему свою сестру.
— Неужто Латона, — говорит он, — родила двух Диан? Которая из них моя сестра, а которая — Диана? И та шагает с распущенными волосами, и эта. Благородными видятся перси и у той, и у другой. Нет двух таких похожих Диан на земле: одинаковы лица у них, одинаковы украшения.
— Обе они охотятся, это так, да только на разную добычу, — говорит Юнона. — Эта людей убивает, та — зверей.
Сорок второе
Invenfio poetica
Fáradsága után nyugodni akarván...
У Юлии гостя, крылатое дитя...
Написано не позднее 1589 г.
Литературный образец: Дж. Анджериано. «Целия и Амур».
Hieronymus ANGERIANUS Neapolitanus
Erotopaignion 4.
De Caelia et Amore
Lassatus cursu, et quaerens requiescere, pulchrae
Virginis in gremium candidus ibat Amor.
Illa excandescit: tanquam Notus imbribus actus,
Tanquam in vesano nigra procella mari.
Excutit hunc totis manibus, proclamat, et obstat;
Pollueret castos ne sibi flamma sinus.
Cur ita trudor? ait deus; admiratur, at illa
Illa inquit, non sum Caelia nota tibi?
Ut pede qui pressit colubrum, post horret, abitque:
Sic miser audito hoc nomine fugit Amor.
Et fugiens dixit, fugienti parce, parentem
Credideram, non te. tu mihi visa parens.
Целия и Амур
Устав от бега и желая отдохнуть, светлый Амур сел на колени прекрасной девы. Та вспыхнула, словно гонимый бурями Нот, словно черный смерч в бушующем море. Столкнув его обеими руками с колен, кричит и протестует, чтобы своим огнем он не осквернил ее чистое лоно.