11
КОРОЛЬ ЗУБОСКАЛ
Когда, обидою пылая,
Кампеадор подчас ворчит, —
И тут уж всё: Геракл, Пелайо,
Бернард, земель испанских щит,
И император Карл, и древний
Творцом хранимый горный край, —
Ты стариковской речи гневной
За ржавый скрип не принимай.
Смеяться надобно со смыслом;
И верь, король мой, никому
Не сможешь этим смехом кислым
Ты рот зажать в моем дому.
А я, склонив, как должно, знамя,
Тебя браню пред всей толпой,
Хотя ты в шляпе перед нами,
А я без шапки пред тобой.
12
КОРОЛЬ ЗЛОДЕЙ
Я видел в Альбе и в Хероне,
Как честных вешают людей
И муж, достойный быть на троне,
К столбу привязан, как злодей.
Я видел их в кровавом прахе —
Тех, кто скалой стоял в бою,
Я видел голову на плахе,
С которой не сравнить твою.
Нет, сир! Творец в юдоль земную
Людей послал не для того,
Чтоб меч твой, как траву степную,
Косил создания его.
Пока в бессмысленных забавах
Ты провожаешь день за днем,
Вершится столько дел кровавых,
Мы столько слез напрасно льем.
Король, и горы бы рыдали,
Смягчился б каменный утес,
Когда б узнал, что плакать стали
Глаза, не ведавшие слез.
С тобою нет в победу веры,
И нет Испании надежд.
Ты отпускаешь ей без меры
Лишь креп для траурных одежд.
Меж самых подлых, меж отпетых —
Какой злодей был так жесток?
Мы узнаем друзей в скелетах,
Висящих по краям дорог.
В лесах не раз мы примечали,
Какой ты тешишься игрой,
Как дуб склоняется в печали,
Когда на нем висит герой.
Пред каждым храмом столько нищих;
От зарев красен небосвод;
Скорбит на мертвых пепелищах
Тобой запуганный народ.
Когда пред палачом колено
Склоняют графы и князья,
Ты с вышины глядишь надменно,
Но как низка душа твоя!
Ты лучших слуг своей короны
Предал мечу, король-пигмей!
В сожженных замках — женщин стоны,
На камнях лестниц — кровь мужей.
Твой путь — меж казней и насилий.
Почти у каждого двора —
Зловещий шум вороньих крылий
Да лязг цепей и топора.
Плетьми стегал ты женщин в Вике,
Ты избивал их в Алькала.
Злодей! Бессмысленны и дики
Твои кровавые дела.
Но человеческую скверну
Я королю не ставлю в счет.
Блюду свой долг нелицемерно
И воздаю тебе почет.
13
СИД ВЕРНЫЙ
Князья! Случалось, в годы смуты,
Вам нищий встретится впотьмах:
Сверкнет кинжал, и с той минуты
Надменный князь — слепой монах.
Я не таков, я чужд измене;
За короля стою стеной.
Моих великих предков тени
Всегда витают надо мной.
Так деревенские просторы,
Чей зелен полевой убор,
Седые окружают горы,
Замкнув далекий кругозор.
У нас, в республике ущелий,
Гранитных скал и бурных рек,
Еще не знает низких целей,
Стремлений подлых человек.
Предатель хуже сарацина:
Себе не верит самому.
На нем златого дня личина,
Но в сердце скрыл он ночь и тьму.
Сегодня он как уголь красен,
А завтра — черен как смола;
Король! Мой взор открыт и ясен,
А речь правдива и смела.
И знай, я не из вашей братьи,
Я тверд в решеньях, как булат.
Химена штопает мне платье,
Но честь должна быть без заплат.
Люблю по-старому, былому
Звонить в свои колокола;
Плутов не подпускаю к дому
И сам не лезу в их дела.
Я не хочу, чтоб запах тлена
Напоминал мне ваш Содом,
Чтоб алчность, ложь, разврат, измена,
Как червь, мой источили дом.
И вот, король, за что народом
Любим я более, чем ты,
За что пастушки мимоходом
Всегда приносят мне цветы.
14
СИД ЧЕСТНЫЙ
Дон Санчо, можешь быть спокоен,
Тебе не причиню я зла.
Пусть почернел в походах воин,
Зато душа его бела.
Ворчанье Сида — не причина,
Чтоб ратный долг нарушил он,
А долг мой — выгнать сарацина
И укрепить, король, ваш трон.
Король! Таким, как вы, тиранам
Перечим мы, зато народ
В нужде и в бедах к нам — дворянам
Лесов и вереска — идет.
Нас покорить не так-то просто;
Мы только молвим «нет» иль «да» —
И разомкнулись арки моста,
И ров заполнила вода.
Вдали дворцов, где честь бессильна,
Где попираются права,
Восходит гордость в нас обильно,
Как во дворах у нас — трава.
У старости — упрямый норов.
Частенько, с левой встав ноги,
За что-нибудь своих сеньоров
Мы попрекаем, старики.
И Сиду мил отцов обычай:
Он не стесняет свой язык,
Не слишком держится приличий
И правду режет напрямик.
Тебе целуя туфлю дружно,
Льстецы забыли стыд и честь.
Мы поступаем так, как нужно,
А говорим мы то, что есть.
Уж таковы у нас порядки;
На все здесь добрый урожай,
И лишь лакейские повадки
Сюда искать не приезжай.
Мы злаки сеем по долинам,
Мы травы косим по горам
И, крикам радуясь орлиным,
Уподобляемся орлам.
Мы видим всё: пиры и плахи,
Все, чем твой занят праздный двор;
Мы знаем, как ты шепчешь в страхе:
«А что-то скажут люди гор?»
Мы здесь — в глуши, но мы свободны;
Мы в круг придворный не вошли.
Нас огрубил наш труд походный,
И башмаки у нас в пыли.
С такими, сир, твой меч не сладит;
Мы здесь как равные стоим, —
Как Хиль стоял, мой славный прадед,
С Бозоном, прадедом твоим.
Но чем же ты обеспокоен,
К чему гадаешь, сам не свой:
«Что он замыслил, старый воин,
Подобный туче грозовой?»