Как баржу
загромождает шихта,
так хибару мою
загромоздили дощатые вещи.
Абажур,
как оранжевый колокол,
оголтело гудёт, созывая мысли на вече.
Абажур все гудёт и гудёт,
и выравнивает мысли,
как фланги.
Я брожу,
я пишу — я пашу — идиот! —
а слова все равно
точно белые флаги.
Я порву,
я порву эти белые флаги,
лощеные флаги,
вощенные ложью.
Я реву,
я реву, будто белый медведь,
я царапаю окна,
только знаю:
даже форточку приоткрыть невозможно.
До конца вытирать
голубые плевки
тварей товарных…
Вечера!
Беспросветное звяканье звуков трамвайных.
Вечера…
За стеной горлопанят
о детстве счастливом
соседские Геки и Чуки.
Всплеск пера,
всплеск пера в бутылке чернил,
как последний восплеск
заспиннингованной щуки.
3
«Поэты создают портреты…»
Поэты создают портреты
всех прототипов новой эры.
Но кто поверит в те портреты,
в них прототипы-то не верят.
Дудя в фанерные фанфары
во имя эры оптимизмов,
мы знаем — не звучат фанфары,
но все же верим в оптимизм.
Среди колбасников, колбасниц,
среди кабатчиков, кабатчиц,
мы, одинокие, как башни,
а все же — гордые, как башни.
А чем гордиться?
Городами,
сожравшими все сухожилья?
Карданным валом?
Коротаньем
в полупубличных общежитьях?
Домашней ярью?
Будто ярость —
для авторучек труд почетный.
Живем,
двуличные, как Янус,
а боль гудит —
во все печенки.
Мы сладко ластимся к маститым
и у тисков слесарных пляшем.
Днем
хохоча оптимистично,
мы ночью
тихо-тихо плачем.
Мы плачем горько и забавно,
биясь о стенку белым лбом.
Судьбу —
любыми бы судьбами —
добыть!
На поприще любом!
Попроще поприща колбасниц!
Своло́чь все звоны, все лучи!
Мы, одинокие, как башни,
Гордимся, сволочи,
молчим.
4
«Чем кичишься?..»
Чем кичишься?
Что податлив?
Не бодаюсь?
Как резина?
Что любой мятеж подавлен
будет с помощью мизинца
твоего?
Что согнут вдвое?
Что расплющен?
Бит, как числа?
Что тобой владею в доле
с кем-то пятым?
Чем кичишься?
Телефонная наседка
в обиходном оперенье.
Тело форума — на сене!
Справочник для поперечных!
Да прости мою незрячесть,
неразборчивость, неточность,
ты, ходячая невзрачность,
нечто
изо всех ничтожеств!
Будет!
Ни звонков,
ни права,
даже права на конверт!
______
Телефон-то что! — исправен.
И открыток нет и нет.
5
«И все озера красные…»
И все озера красные,
и все тропинки синие.
Три сосенки — три грации,
что три казанских сироты.
А мы с тобой
за пунктами
совсем не населенными,
а мы с тобой
запутались
в трех соснах.
Посередке.
А солнце так расщедрилось —
сверкает, как на выставке.
А нет
и нет решения:
что выбрать нам?
как выбраться?
Я знаю: будет радостно,
дожди пойдут, как конница,
замашут вербы рациями
белыми.
Какое там!