Возмездие Тартюфу
Страсть разжигая, разжигая в сердце подСутаной черною, довольный, бледно-серый,До ужаса сладкоречивый, он бредет,Из рта беззубого пуская слюни веры.Но вот однажды возникает некто Злой,И за ухо его схватив, – «Помилуй Боже!» —Срывает яростно недрогнувшей рукойСутану черную с его вспотевшей кожи.Возмездие! Он весь дрожит от резких слов,И четки длинные отпущенных греховГремят в его душе. Тартюф смертельно бледен.Он исповедуется, он почти безвреден…Не слышит тот, другой: взял брыжи и ушел. —Ба! С головы до пят святой Тартюф наш гол!
Венера Анадиомена
Из ржавой ванны, как из гроба жестяного,Неторопливо появляется сперваВся напомаженная густо и ни словаНе говорящая дурная голова.И шея жирная за нею вслед, лопаткиТорчащие, затем короткая спина,Ввысь устремившаяся бедер крутизнаИ сало, чьи пласты образовали складки.Чуть красноват хребет. Ужасную печатьНа всем увидишь ты; начнешь и замечатьТо, что под лупою лишь видеть можно ясно:«Венера» выколото тушью на крестце…Все тело движется, являя круп в конце,Где язва ануса чудовищно прекрасна.
Ответы Нины
Он. – Рука в руке, давай с тобоюУйдем скорей Туда, где утро голубоеСреди полейСвоею свежестью пьянящейОмоет нас, Когда дрожат лесные чащиВ безмолвный час;И ветви, в каплях отражаяИгру луча, Трепещут, – словно плоть живаяКровоточа.Там, подставляя ветру смелоЖар черных глаз, В люцерну пеньюар свой белыйВ тот ранний часТы погрузишь, успев влюбиться,В душистый мех, И там шампанским будет литьсяТвой звонкий смех,Смех надо мной, от хмеля грубым,Чью силу рук Ты вдруг почувствуешь, чьи губыУзнают вдругВкус ягод, что в тебе таится;Над ветром смех, Коль ветер перейдет границыПриличий всех,И над шиповником, что можетБыть злым порой, А главное над тем, кто все жеЛюбовник твой.Семнадцать лет! Ты будешь радаПобыть вдвоем! О ширь полей! Лугов прохлада!Ну как, пойдем?Рука в руке, смешав дыханьеИ голоса, Неторопясь бродить мы станем,Войдем в леса.И там, закрыв глаза и млея,Ты, как во сне, Взять на руки тебя скорееПрикажешь мне.И я возьму – о миг величья! —И понесу, И будет нам анданте птичьеЗвенеть в лесу.Тебя, как спящего ребенка,К груди прижав, Я не услышу трели звонкойИ буду прав;И буду пьян от кожи белой,От этих глаз, И речь моя польется смело…Не в первый раз.В лесах запахнет свежим соком,И солнца свет Омоет золотым потокомИх снов расцвет…А вечером? Устав немного,С приходом тьмы Знакомой белою дорогойВернемся мыК садам, где травы – голубые,Где близ оград В округу яблони кривыеЛьют аромат.Мы под вечерним темным небомС тобой войдем В деревню, пахнущую хлебомИ молоком,И стойлом, где от куч навозныхТепло идет, Дыханьем мерным полон воздух,Остывший потБлестит на шерсти, чьи-то мордыВо мгле видны, И бык роняет с видом гордымСвои блины…А после дом, очки старушки,Чей нос крючком Уткнулся в требник; с пивом кружкиИ дым столбомИз трубок вылепленных грубо,Плохой табак, И оттопыренные губы,Что так и сякХватают с длинных вилок сало,Как впопыхах; Огонь из печки, отсвет алыйНа сундуках;Зад малыша, который близкоПодполз к дверям И мордочкой уткнулся в миску,Что ставят тамДля добродушного полкана;И старые пес Ворчит и лижет мальчуганаВ лицо и в нос…Надменная, словца не скажет,Страшна на вид, У печки бабка что-то вяжет,В огонь глядит.О дорогая, сколько сможемУвидеть мы В лачугах, чьи огни прохожимГорят из тьмы!Потом, среди сирени свежей,Таясь от глаз, В одном окне нам свет забрезжит,Поманит нас…Пойдем со мной! Тебя люблю я!Нельзя никак Нам не пойти! Пойдем, прошу я…Она. – А дальше как?