Ему усердно помолитесь».Пан дал на мессу, в Цирин съездил сам,И ксендз приехал с ним на Свитезь.На берег вышел, свой надел орнат,Все окропил и помолился.Нам подал знак, гребцы взмахнули в ладИ с шумом невод погрузился.Уходит вглубь, и поплавки за ним,Как будто под водой и дна нет.Канаты напряглись, мы все глядим;Неужто ничего не тянет?Но невод тяжко из воды идет,Так тяжко, словно тащит глыбу.Сказал бы, – да поверит ли народ,Какую выловили рыбу.Не рыбу, нет, – болтать не стану зря,Из волн красавица явилась.Уста – кораллы, щеки как заря.Вода с кудрей льняных струилась.На всех тут страх напал. Иной бежит,Иной стоит белее мела.Она под воду скрыться не спешитИ молвит ласково и смело:«О юноши! То знает весь народ:Никто в задоре безрассудномВеслом не смел коснуться этих водОн потонул бы вместе с судном.Ты, дерзкий, также и твои челныИстлели б скоро под волнами,Но здесь твой дед и прадед рождены,И ты единой крови с нами.Так знай, хоть любопытство – ваш порок,Но вы призвали божье имя,И быль об этом озере вам богУстами огласит моими.Когда-то здесь, где тростники шуршат,Где царь-травой покрыты мели,Кипела жизнь, стоял обширный град,Строенья крепкие белели.Красавиц много было в граде том,Мужей, искусных в деле бранном.И Свитезью владел тот княжий дом,Что славен доблестным Туганом.Кругом леса в ту пору не росли,Желтела на полях пшеница,И Новогрудок виден был вдалиЛитвы цветущая столица.Но русский царь войной пошел на нас,И осадил он град Мендога,И обуяла в этот грозный часЛитву великая тревога.С гонцом письмо литовский государьШлет моему отцу Тугану:«Ты выручал наш стольный град и встарь,Спеши, ударь по вражью стану!»Туган прочел – и приказал скликатьМужей для воинской потехи.И собралось охочих тысяч пять,При каждом – конь и все доспехи.Труба гремит – и пыль столбом взвилась:То скачет рать за княжьим стягом.Но вижу, вдруг остановился князьИ в замок воротился шагом.Он говорит: «Могу ль губить своих,Чтоб князю дать помогу в брани?У Свитези ведь нет валков иных,Как только крепость нашей длани.Но если в битву мы не все пойдемДрузьям не будет обороны.А все пойдем – как защитить свой дом,Где наши дочери и жены?»И я в ответ: «Отец! Послушай дочь:Ступай! Над нами власть господня.Мне снилось, ангел огненный всю ночьЛетал над городом сегодня.Мечом он Свитезь очертил твою,Златыми осенил крыламиИ мне сказал: «Пока отцы в бою,Не бойтесь, чада, – я над вами».И внял Туган, – за войском он спешит.Но вот уже И ночь настала.И вдруг раздался грохот, стук копыт,И крик «ура», и звон металла.Таранами по стенам замка бьют,Стреляют ядрами по сводам.И дети, старцы, женщины бегутВесь двор заполнился народом.Кричат: «Скорей ворота на запор!Спасите! Русь валит за нами!Пусть лучше смерть, но только не позор!Убьем, убьем друг друга сами!»И яростью сменяется их страх,Приносят факелы, солому,Сокровища сжигают на кострах,Огнем грозят гнезду родному.«Кто убежит – будь проклят!» Я – во двор.Унять хочу их – не умею.Благодарят поднявшего топор,Торопятся подставить шею.Но что преступней: жизнь и честь губя,Отдаться под ярем кровавыйИль душу погубить, убив себя?И я вскричала: «Боже правый!Ты видишь, нам не совладать с врагом,К тебе взываем, погибая:Пусть лучше нас убьет небесный гром,Укроет мать-земля сырая!»И белизна внезапно разлилась,Закрыла мир, как покрывало.Я опустила очи, изумясь…И подо мной земли не стало.Взгляни на луг прибрежный: это богИзбавил слабых от расправы:Он дев и жен безгрешных уберег,Их обратил в цветы и травы.Подобно белым бабочкам, цветыПарят над спящею водою.Напоминают свежестью листвыЗеленую под снегом хвою.Так белый цвет безгрешности своейОни хранят в веках нетленным.Не оскорбит их пришлый лиходейПрикосновением презренным.То был царю и всем врагам урок:Победу празднуя над нами,Иной из них хотел сплести венок,Иной – украсить шлем цветами.Но лишь к цветам притронулись они,Свершилось чудо правой мести:В недуге страшном скорчились одни,Других застигла смерть на месте.Хоть все уносит времени поток,Но быль народ не забывает:Поет о чуде, и простой цветокОн царь-травою называет».Так молвит нам – и прочь плывет она.И тонут сети, шлюпки тонут.Летит на берег с грохотом волна,Деревья в пуще дико стонут.Как бездна, хлябь разверзлась перед ней,Она исчезла в темном чреве,И с той поры никто до наших днейНе слышал о прекрасной деве.