Я хочу сказать о мореходах,
Побеждавших бешенство погоды.
О бойцах, изведавших глубины.
Берегущих пушки и рули,
Жгущих уголь, знающих машины,
Выводящих в битву корабли.
О бойцах, с которыми мне плавать,
В дальномерах цель вести на нить,
Добывать стране морскую славу
И в Кронштадт с победой приходить.
Нам доли даются любые,
Но видишь сквозь серый туман -
Дороги блестят голубые,
Которыми плыть в океан.
Ты видишь простор океанский,
Далекого солнца огонь,
К штурвалу тревоги и странствий
Твоя прикоснулась ладонь.
Под паруса шелестом тонким
Уже ты проходишь со мной
По палубе чистой и звонкой,
Омытой песком и волной.
Идем над глубинами в дали,
Всех мелей минуя пески,
Не нам ли навстречу всплывали
Туманные материки?
Но там, где пролив Лаперуза,
И там, где балтийский прибой, -
Военные флаги Союза
Высоко летят над тобой.
Запомнить приметы весенние просто:
То ветер - дыхание моря и льда,
И чайки, летящие быстро с зюйд-оста,
Оттуда, где плещет морская вода.
Весна возникает напором ремонта,
Теплеют квадраты обшивки стальной,
Форштевни стремятся уже к горизонту
Для бега, для яростной встречи с волной.
Канаты запахли сосною смолистой,
Чернеют разводья за грузной кормой,
И слышит привычное ухо радиста
Разряды, не слышимые зимой.
Светлее, синее часы увольнений,
На баке толкуют про дальний поход,
И песней о море, о славе сражений
Весну боевую приветствует флот.
Шумит над Кронштадтом балтийская осень,
Созревшие падают в воду каштаны.
Булыжник дождями и ветром исхлестан,
А с норда и веста летят ураганы.
А небо дымится - от взрывов прибоя,
Идущего минной атакой на молы,
И дно якоря покидают морское.
Эскадры идут в напряженный, тяжелый
Маневренный рейс, и колышется воздух
Осенних ночей над водой и гранитом,
Наполненный гулом стальных бомбовозов,
Сияньем прожекторов, ревом зениток.
Пред нами волна, непогода и запад,
За нами - страна пятилетнего плана.
Буруны взлетают и рвутся, как залпы,
Ведут корабли в темноту капитаны.
На теплой земле под Москвой, за Москвою
Ребят провожают друзья на вокзалы,
И песни взлетают над желтой травою,
Как вымпел балтийский, от осени алый.
Ребята вступают на борт «Аммермана».
Врывается в ноздри просмоленный ветер,
Кронштадт возникает уже из тумана
Тончайшими красками флажных соцветий,
Сиянием всей корабельной «медяшки»,
Звенящими склянками, дудок призывом.
Неплохо рубашки сменить на тельняшки,
Взглянуть на тяжелых орудий массивы
Почувствовать гордо, что мы, краснофлотцы,
Товарищи ветру, линкорам, ребятам,
Что лучшим страна доверяет бороться
И лучших она одевает в бушлаты.
Дневальный откроет широко ворота,
С штыка отряхнет заструившийся холод,
Дежурный разводит команду по ротам,
А утро начнется зарядкой и школой.
А к ночи булыжник дождями изрублен,
«Купцы» тишину разрывают сиреной.
Приходит в до блеска надраенный кубрик
Морская, хорошая, крепкая смена.
И вот уже зачтен приказ наркома
Во, всех частях, командах, кораблях,
И рулевому кажется знакомей
Суровая кронштадтская земля.
Свистят дожди. Осенняя погода.
Бежит волна к форштевеня ножу.
Там, за плечами, шторм, походы, годы.
«Я отслужил и нынче ухожу».
Опять советским вымпелам развиться,
Взлетая высоко над головой.
Кончается кампания эсминцев,
В последний раз в походе рулевой.
Все кажется проверенным и точным.
Нависли тучи низко над водой.
Он говорит товарищу: «Не очень
Слаби штурвал, держи сильней ладонь».
Тот молодой - недавно кончил школу,
И учит смену старый рулевой;
Отходят дальше маяки и молы,
Размыта синь черты береговой.
Барометр не заметил, как подкрался
Балтийский шторм, неистовый и злой.
И шли валы с обоих ветра галсов
И, как торпеды, рвались под «скулой».
Укачанный невиданною бурей,
Изнемогая, на штурвал поник,