Выбрать главу
Мы смеемся старикам, Мы не просим их советов; По Парнасу, по судам, От архонтов до поэтов, Волю все дают рукам.
Волю беглым дав рукам, Карп стихи, как сено, косит, Пальцы с ртутью пополам, В голове зато лишь носит Он свинец на горе нам.
Загляни к Фемиде в храм: Пусть слепа, да руки зрячи; Знает вес давать вескам: Гладит тех, с кого ждет дачи, Бедных бьет же по рукам.
Но не всё ж злословить нам, Живо в памяти народной, Как в сенате, в страх врагам, Долгоруков благородный Смело волю дал рукам.
Мой Пегас под стать ослам, Крыльев нет, не та замашка; Жмут оглобли по бокам, Лишь лягается бедняжка, Крепко прибранный к рукам.
<1823>

ДАВНЫМ-ДАВНО{*}

Давно ли ум с фортуной в ссоре, А глупость счастия зерно? Давно ли искренним быть — горе, Давно ли честным быть смешно? Давно ль тридцатый год Изоре? Давным-давно.
Когда Эраст глядел вельможей, Ты, Фрол, дышал с ним заодно. Вчера уж не в его прихожей Вертелось счастья веретно; Давно ль с ним виделся? — «О боже! Давным-давно».
«Давно ль в ладу с здоровьем, силой Честил любовь я и вино?» — Раз говорил подагрик хилый; Жена в углу молчала, но.... В ответ примолвил вздох унылый: Давным-давно.
Давно ль знак чести на позорном Лишь только яркое пятно, Давно ль на воздухе придворном Вдруг и тепло и студено, И держат правду в теле черном? Давным-давно.
<1823>

ПЕСНЯ ЗЕВАКИ{*}

Из новой оперы-водевиль: «Кто брат, кто сестра, или Обман за обманом», данной в первый раз в Москве 24 января 1824 года. Музыка г-на Верстовского.
Жизнь наша сон! Всё песнь одна: Или ко сну, или со сна!
Одно всё водится издавна; Родятся люди, люди мрут И кое-как пока живут. Куда всё это как забавно!
Как не зевать! всем песнь одна: Или ко сну, или со сна!
Иной зевает от безделья, Зевают многие от дел; Иной зевает, что не ел, Другой зевает, что с похмелья!
Как не зевать! всё песнь одна: Или ко сну, или со сна!
Актер в своей зевает роле; Зевотой зритель давит свист! Зевая, пишет журналист, А сускрибент зевает боле!
Как не зевать! всё песнь одна: Или ко сну, или со сна!
Я холост был — зевал без счета, Подумал завестись домком, И взял жену, чтоб жить вдвоем, — И вдвое забрала зевота!
Как не зевать! всё песнь одна: Или ко сну, или со сна!
(После каждого куплета должно зевать под музыку)

Конец 1823

ЦЕНЗОР {*}

(Басня)
Когда Красовского отпряли парки годы, Того Красовского, который в жизни сам Был паркою ума, и мыслей, и свободы, Побрел он на покой к Нелепости во храм. — Кто ты? — кричат ему привратники-святыни. — Яви, чем заслужил признательность богини? Твой чин? твой формуляр? занятья? мастерство? — Я при Голицыне был цензор, — молвил он. И вдруг пред ним чета кладет земной поклон, И двери растворились сами!
Между 1822 и 1824

ОТВЕТ ДРЕВНЕГО МУДРЕЦА{*}

В больнице общей нам, где случай, врач-слепец, Развел нас наобум и лечит наудачу, Скажи, что делаешь, испытанный мудрец? — «С безумными смеюсь, с страдающими плачу!»
<1824>

ПРЕЛЕСТИ ДЕРЕВНИ {*}

(С французского)
Не раз хвалили без ума Деревню, пристань всем весельям. Затей в поэтах наших тьма; Не знать цены их рукодельям — И боже нас оборони! Но, воспевая рощи, воды И дикие красы природы, Нередко порют дичь они!
Лесок распишут ли? Как раз И вечный соловей поспеет! Лужок расстелют? На заказ И роза вечная алеет! Поверь их песне — вдоль полей Растут репейники с крапивой И слышен галок хор крикливый, И хор индеек и гусей!
С собачкой стадо у реки: Вот случай мне запеть эклогу! Но что ж? — Бодаются быки, А шавка мне кусает ногу! Кто ж пастушок? Прямой пастух! Под тяжестью густой овчинки Он скрыпом хриплыя волынки Немилосердно режет слух!
Сиянье томное луны Влечет к задумчивой дремоте; Но гонит прочь мечтаний сны Лягушек кваканье в болоте. Хочу заснуть без метафо́р, Но мне и в том успеха мало: Комарий писк и мухи жало На сон мой входят в загово́р!