Когда, исполнясь вдохновенья,
Поэт и выспренний посол!
Теснишь души, своей виденья
Ты в гармонический глагол, —
Молниеносными перстами
Ты отверзаешь новый мир,
И громкозвучными волнами
Кипит, как море, твой клавир;
И в этих звуках скоротечных,
На землю брошенных тобой,
Души бессмертной, таинств вечных
Есть отголосок неземной.
НОЧЬ В PEBEJlЕ {*}
(Посвящается княгине Е. H. Мещерской)
1
Что ты, в радости ль, во гневе ль,
Море шумное, бурлишь
И, как тигр, на старый Ревель
Волны скалишь и рычишь?
Разыгрался зверь косматый,
Страшно на дыбы прыгнул,
Хлещет гривою мохнатой,
Ноздри влажные раздул.
Что за грозная картина,
Что за прелесть, что за страх!
Взвыла дикая пучина,
Взрогнув в темных глубинах.
2
Что ж ты, море, так бушуешь?
Словно шабаш ведьм ночных!
Про кого ты там колдуешь,
Ночью, в чане волн седых?
Про того ли про Кащея,
Что, не принятый землей,
Ждет могилы, сиротея.
Не мертвец и не живой.
Дней Петровых современник,
Взяли в плен его враги,
И по смерти всё он пленник
За грехи и за долги.
Ты поведай, скоро ль сбросит
Он курчавый свой парик
И земную цепь износит,
Успокоенный старик?
Вал за валом ты торопишь,
Стон за стоном издаешь,
Но о чем и что ты вопишь,
Уж никак не разберешь.
Молча, думою прилежной
Каждый звук я твой ловлю,
И тоски твоей мятежной
Я бессонницу делю.
В этих воплях и заклятьях
Есть таинственный язык;
Но, в земных своих понятьях,
Кто из смертных их проник?
3
Иль с Бригитой и Олаем
Ты, мешая быль и ложь,
Неумолкным краснобаем
Речи странные ведешь?
Про загадки, про затеи,
Битвы, игры и пиры
Богатырской эпопеи
Поэтической поры;
Про былые непогоды,
Про наезды, про разбой,
Про столетья, про народы,
Пережитые тобой.
Да, на радость и на горе,
На людские суеты,
Заколдованное море,
Вдоволь нагляделось ты.
Много сонмищ пировало
За трапезою твоей,
Много ядер прожужжало
По стеклу твоих зыбей,
Много трупов, много злата,
Много бедствий и добра
Затопила без возврата
Равнодушных волн игра.
4
Да и ты, теперь опальный,
А когда-то боевой,
Ревель, рыцарь феодальный
Под заржавевшей броней,
Ты у моря тихо дремлешь
Под напевами волны,
Но сквозь сон еще ты внемлешь
Гул геройской старины.
Ты не праздно век свой прожил
И в руке держал булат;
То соседов ты тревожил,
То соседями был сжат.
Много бурь и много славы
Пало на главу твою;
О тебе не раз державы
Переведались в бою.
Смелый Карл и Петр могучий,
Разгоревшие враждой,
Как две огненные тучи,
Разразились над тобой.
Я люблю твоих обломков
Окровавленную пыль;
В них хранится для потомков
Благородных предков быль.
Эти язвы и седины —
Украшенье городов:
В них минувшего помины,
В них помазанье веков.
Ревель датский, Ревель шведский,
Ревель русский! — Тот же ты!
И Олай твой молодецкий
Гордо смотрит с высоты.
«УЖ НЕ ЗА МНОЙ ЛИ ДЕЛО СТАЛО?..»{*}
Уж не за мной ли дело стало?
Не мне ль пробьет отбой? И с жизненной бразды
Не мне ль придется снесть шалаш мой и орало
И хладным сном заснуть до утренней звезды?
Пока живется нам, всё мним: еще когда-то
Нам отмежует смерть урочный наш рубеж;
Пусть смерть разит других, но наше место свято,
Но жизни нашей цвет еще богат и свеж.
За чудным призраком, который всё нас манит
И многое еще сулит нам впереди.
Бежим мы — и глаза надежда нам туманит,
И ненасытный пыл горит у нас в груди.
Но вот ударит час, час страшный пробужденья;
Прозревшие глаза луч истины язвит,
И призрак — где ж его и блеск, и обольщенья?
Он, вдруг окостенев, как вкопанный стоит.
С закрытого лица подъемлет он забрало —
И видим мы не жизнь, а смерть перед собой.
Уж не за мной ли дело стало?
Теперь не мне ль пробьет отбой?
«К УСОПШИМ ЛЬНЕТ, КАК ЧЕРВЬ, ФИГЛЯРИН НЕОТВЯЗНЫЙ…»{*}