Выбрать главу
Здесь жизни ход — нагруженный, иной (И, может статься, чересчур земной), Чем там, где люди сеют в мире слово, А пожинают — впрочем, что кому.
Те два посева сравнивать не ново И не всегда разумно — потому Давай с тобой доверимся на свете В стихии — чувству, в остальном — уму. И даже если все смешает ветер, Как этой жизни, отдаюсь ему.

Рассвет

1. «Пройдя сквозь ночь, я встретил рано…»

Пройдя сквозь ночь, я встретил рано Рассвет зимы лицом к лицу. Рассвет работал — поскрип крана Шел в тон скрипящему крыльцу.
Над грудой сдвинутого праха, Как ископаемое сам, Скелет гигантского жирафа Явив земле и небесам.
Кран с архаичностью боролся, Крюком болтая налегке, А после — пирамиду троса Неся сохранно на крюке.
От напряженья бледно-синий, Воздушный с виду в той судьбе, Стальной пронзительностью линий Он поражал ее в себе.

2. «А кто там в будке — тот ли, та ли…»

А кто там в будке — тот ли, та ли, — Душа ль, в которой — высота? Душа ль, что рвется, вылетая Клубочком белым изо рта?
Иль, отрешенный, застекольный, Мой ближний стерся и умолк, Чтобы — ни радостно, ни больно, Чтоб только волю втиснуть в долг?
Молчанье. Кран, как дух рабочий, Стрелою с хрустом поведя, Покончил вдруг с застоем ночи, Напружился — и, погодя…
Не отрывалась, а всплывала Плита, теряющая вес, Как удивленная сначала, Она недолгий путь свой весь
Чертила вытянуто, странно, Не отклоняясь ни на пядь: Она боялась грубой гранью Рассвет до крови ободрать.
И двуединое подобье Бетон со спуском обретал: Неотвратимый — как надгробье, Торжественный — как пьедестал.

3. «То в профиль, то лицом — при спуске…»

То в профиль, то лицом — при спуске — Там, надо мной, горит душа, На вечность плюнувши по-русски, Живой минутой дорожа.
А здесь, по русскому присловью: «Один работай, семь дивись», — По-русски ртами диво ловят И головой — то вверх, то вниз.
Железный жест под грузом точен, Без груза — радостно-широк: Талант наукой не источен, Науке дар свободный — впрок.
Жаль, с ним — с безвестным — я расстанусь. Да что ему? В пылу труда Хранит в нас душу безымянность Надежней славы иногда…

«Вчерашний день прикинулся больным…»

Вчерашний день прикинулся больным И на тепло и свет был скуп, как скряга, Но лишь зачуял свой конец — от страха Стер сырость, разогнал ненастный дым И закатил роскошный, незаконный, В воде горящий и в стекле оконном Нелепо торжествующий закат.
А нынешний — его веселый брат — Светил широко, но не ослепляя, И сам как будто был тому он рад, Что видится мне дымка полевая, Как зыбкое последнее тепло Земли тяжелой, дремлюще-осенней.
Но время угасанья подошло — Его неотвратимое мгновенье Не отразили воды и стекло, Лишь на трубе, стволом упертой в небо, Под дымом, что струился в том стволе, Прошло сиянье — легкое, как небыль. …Еще один мой вечер на земле.