Выбрать главу
Этот шлем надел на главу блестящий, Этот, разъярясь, потрясает палкой, Этот яро меч обнажил, а этот 20 Им опоясан.
Тлеющий другой раздувает пепел, Ядра из свинца посылая в воздух, Тот бряцает, — звук отражает грубый Дымное небо.
Скот стоит, дрожа, среди пастбищ мрачных, Уши навострив и подняв тревожно, И боясь луга, что привычны, бросить, Где уж быков нет.
Грозные свои выставляют лица 30 Пехотинцы, круг образуя Марса, Барабан пока хрипловатым боем Дух подымает.
В пене ярый конь средь оружья к битвам Марсовым зовет беспощадным, мчася, И храпит, и бьет он своим копытом Взрытую землю.
Матери стоят чадолюбны, лютый Ненавистен Марс им среди рыданий. Свевов он, тесня, истребить, стремится, 40 Также и бойев.
Дивная,[121] — мольбам ты несчастных внемли, Чтимая, войны прекрати погибель, Заключи, связав нас любовью общей, Мира союзы.
Охрани холмы с виноградом Рейна, Царствуй над дворцом Палатинским, Дева, В Норика полях, над великолепной Истра красою.
Во святых тебе да восславим гимнах 50 Мы хвалу, молясь и возжегши ладан В храмах у тебя, и достигнут песни Вышнего неба.

9. К Гракху Пиерию на придворные нравы, горестно[122]

Не средь последних, Гракх мой, товарищей Ты стоишь песни, благоприятнейшим Глашатаем всегдашним бывший Дел моих в Кесаря ты чертогах.
Отсюда наши песни в сырых стихах Векам грядущим то возвестить хотят, Что ты — ученых друг поэтов — В славной пещере у Муз рожденный.
В горе священной, что оглашается 10 Муз хором, песней дивной пифийскою, Когда тебе блеснул Юпитер Множеством доблестей при рожденье.
Ведь двор ты знаешь нашего Кесаря И чужестранных души властителей И племя нориков у Истра,[123] Муз ненавидящее ученых,
И жалко льнущих к низкой лишь выгоде, К толпе базарной с гулом глухим ее, Они — друзья обжорства, яры 20 В приобретенье богатств никчемных.
Никто здесь звездам не удивляется В их повороте и не пытает, как Прожить счастливей в краткой жизни Или познать, чем прекрасна доблесть,
Но честолюбье спесью вздувает ум, И гумор черный давит завистников С надеждой, что в сердцах нетвердых Среди смятенных забот блуждает;
Двор королевский, Кесаря двор они 30 Обсели, словно Цербер кровавый ад, И монстры, у ворот Аверна[124] Сели, обличьем своим ужасны!
Средь этих страхов светел лишь ты один И ликом ясным светишь сердцам людей, Смеясь над невозвратным часом И над заботами жизни бренной.
Вот так блаженствуй в сердце своем, пока На благо черни смотришь с презрением, Немногим данные законно 40 И неизвестные благородным.

10. О десятилетиях планет и кругов применительно к возрастам и числу лет людей[125]

Год раз десять по десять обращенный Кругом солнца когда тебе сочтется, Каждый долг свой тогда уже исполнил, И мудрец говорит: планеты правят И рождением, и порядком жизни. Правит первым Луна десятилетьем И приности живительные влаги, Как носящая плод тепло лелеет. После, лет десяти достигший мальчик, 10 Для тебя твой вожак Меркурий всходит, Кто таланта, речей, искусств властитель. А когда двадцати юнец достигнет, Уж Венера его разит стрелами. Отнимает Амур рассудок пылкий. А когда завершился год тридцатый, Острый ум Аполлон дарует мужу, И рассудок его сияет в блеске. Но когда пятьдесят ты лет отметишь, Марса ярость тогда ко вспышкам гнева 20 Злым стремит и к богатств приобретенью. Шесть десятков прошло, — тебе Юпитер Грудь наполнит разумностью высокой; Тут почтенная старость наступает, А когда семь десятков завершились, Тут холодный Сатурн грозит косою, — Ею косит он все, что есть на свете. Что тебе принесет восьмой десяток, Ты по звездам высоким рассчитаешь, Неизменно в безоблачье лучистым.

11. К Сиксту Тухерию, законоведу, с увещанием[126]

Сикст, германских Муз похвалы достойный, В нориков рожден достославном граде,[127] Что пронес свою, — необорный, — славу Всюду по свету;
вернуться

121

Дивная... — Мольба о мире сочетается с воспеванием красоты родины.

вернуться

122

Гракх Пиерий — Иоганн Крахенбергер, протонотарий и секретарь имперской канцелярии Максимилиана I. Друг Цельтиса и Рейхлина, поэт и лингвист, Пиерий (букв. «посвященный музам») был составителем первой грамматики немецкого языка. Пользуясь значительным влиянием на императора, содействовал привлечению Цельтиса в Вену, ко двору.

вернуться

123

...племя нориков у Истра... — Жители Вены, главной резиденции Максимилиана в начале XVI в. Цельтис, по-видимому, сравнивает обстановку в Вене, в те времена преимущественно торговом городе, с Краковом, где окружение польских королей в значительной мере состояло из людей ученых и меценатов.

вернуться

124

...монстры, у ворот Аверна... — Лаго Аверна — озеро в Кампании, с вредными испарениями, бывший кратер вулкана. Упоминается в «Энеиде» Вергилия в качестве входа в царство Аида.

вернуться

125

Образец пифагорейских исчислений, игравших значительную роль в системе представлений Цельтиса, так же, как и астрологические концепции, с которыми он познакомился в особенности в Кракове, у Войцеха Брудзевского и его учеников.

вернуться

126

Сикст Тухер (1459—1507) — нюрнбержец, представитель богатейшего патрицианского рода, получил образование в Италии и в Париже. Доктор обоих прав (канонического и гражданского), он был профессором гражданского права в Ингольштадтском университете, где познакомился с Цельтисом. Потом — настоятелем церкви св. Лаврентия в Нюрнберге, основателем латинской школы в ее приходе св. Лаврентия; Цельтис помогал ему в организации преподавания. Активный член созданного Цельтисом гуманистического содружества «Sodalitas Noricis». Эта ода была послана как письмо из Ингольштадта в 1496 г. (см. Эпигр. 86, 140—142).

вернуться

127

В нориков... граде... — Нюрнберге.