Всю напряженную как нерв,
Ее несло туда, где люди
Багром снимали кожу с нерп,
Где, широко расставив ноги,
Подняв тяжелые багры,
Те полулюди, полубоги
Гвоздили черные бугры.
Она ластом волну мешала,
И льдины двигала она.
Казалось, кожа ей мешала,
Как распроклятье колдуна,
И ничего не надо кроме,
Как лечь на палубе бугром
И умолять ценою крови
Расколдовать себя багром.
О чем глаза ее кричали,
Какой в них маялся укор,
Когда от берега отчалил,
Ее не тронув, ледокол?
У бригадира сдали нервы,
И был он добрая душа -
Уплыл, оставя кожу нерпе
Да искус музыки в ушах!
1956, Таймыр
Источник: Прислал читатель
На Мысе Желания лето в разгаре -
По морю с востока пришел пароход.
И чайки пируют, и чайки в ударе
От этих ликующе ясных погод.
Как дети, на волнах резвятся вельботы,
В них лук и свинина, их тешит прибой.
Прислали зимовщице черные боты,
А в каждом запрятан цветок голубой.
На солнечном береге курят матросы,
Полярные маки желтеют у ног.
И с нервным восторгом дымок папиросы,
Как мальчик-подросток, вдыхает щенок.
В махорочной тырсе, в матросских карманах
Кайриные яйца - зеленый накрап.
Мы крепко забыли о льдах и туманах.
Мягчает от солнца веревочный трап!
Цветы примеряет кокетливый берег -
С молоденьким морем идет под венец.
А я - как матросик, которого Беринг
По мысу пройтись отпустил наконец.
1956, Новая Земля, Мыс Желания
Источник: Прислал читатель
То ляжет на палубу вьюга,
То визгнет за черным бортом
Огромная белая кошка
Резвится, играя хвостом.
А жизнь на сияющих санках
Врывается - руки вразброс,
Справляет веселую свадьбу
С буфетчицей милой матрос.
- Таня, Таня,
Глаз зеленый!
За него не выходи.
Он и горький,
И соленый,
И с наколкой на груди.
- Он целует
И голубит,
А мечтает:
"Загублю!"
Таня, он тебя не любит
Так, как я тебя люблю.
- Знай матросскую породу:
Как он, Таня, ни влюблен,
Никогда тебя он сроду
Не сравняет с кораблем.
- Ах, Танюша,
В море Карском
Всех печалишь
Станом царским.
За матроса не пойдешь -
Капитану подойдешь!
И тогда, откинув прядку,
Обаятельна, нежна,
Отвечает по порядку
Наговорщикам она:
- Если хочет погубить -
И пускай погубит.
Не всегда того любить,
Кто тебя полюбит.
Кораблем ему не стану -
Стану чаечкой в беду,
Прилечу, босая встану
Перед ним на белом льду.
Кто обидит - я утешу,
Отведу лихой обман,
Всюду солнышки развешу,
Чтоб сияли сквозь туман!
…И гармонь загоревала,
Тосковала по земле.
А команда пировала
На замерзшем корабле.
Человек, в насмешку вроде,
Шел с приплясом не спеша,
Свирепеющей природе
Табаком в лицо дыша.
1956, Карское море
Источник: Прислал читатель
ПЕРЕСМЕНА
Курят взахлеб,
взасос,
До диафрагм,
до слез.
Курево, как иглу,
Держат, дымя в углу.
И раздается звук,
Похожий на поцелуй.
Режут глаза, как лук,
Дымные стрелы струй.
Пыли верблюжий пух.
Роба по-рыбьи -
плюх!
Нет,
чтобы лечь,
как вещь!
Плещет, как рыба лещ.
Каждый как в землю врос,
Ноги столбами - врозь,
Мечется пламя рук -
Сбросить резину брюк!
Прачка, что моет пол,
Видит их всех в упор -
Ветра, воды
сильней,
Вольной волны
вольней,
Величественней хребта
В самой большой гряде.
Величественней Христа,
Идущего по воде!
Источник: Прислал читатель
В воскресенье на зеленом катере,
В город запах привозя лесной,
Приплывают из колхозов Катеньки
Продавать подснежники весной.
И они идут прохладным городом,
И глаза их солнечно горят.
Говорят они крестьянским говором,
Очень тихо, мало говорят.
Сладко-сладко головы их кружатся
От столичной гулкой суеты,
И на шейках вздрагивают кружевца
Голубой крестьянской чистоты.
Все трамваи кажутся им красными,
Все машины бешено летят.
И они за башенными кранами,
Запрокинув головы, следят.
Вдохновенно, трепетно и искренне
Слушают фабричные гудки.
Воду им с серебряными искрами
Продают граненые ларьки.
Город, город! Запахи бензинные.
От восторга высохло во рту.
Трех крестьянских девочек с корзинами
Зазывают катера в порту.
Услыхав, бегут девчонки к пристани,
Где моторы шумные галдят,
Где на них задумчиво и пристально
Катера огнистые глядят.
Над водой, над мачтами, над реями,
Над тугими флагами портов
Этой ночью, словно птицы, реяли
Запахи непроданных цветов.
Три гудочка с берегом прощаются,
Три огня - как елочный орех.
Трем крестьянским девочкам прощается
Их земной рассеянности грех.
Источник: Прислал читатель
В тайге резвился энцефалит.
Мы ехали на быках.
Багульник-охальник охапкой цвел
У сопок на колпаках.
Весна с восторгом трубила в рог,
Ей нравился конный спорт.
Длинные ноги, семнадцать лет -
Наездница первый сорт!
Бездумно, лихо она неслась,
Но знала наверняка,
Что именно ей суждено создать
Ландыши из белка.
Все было гордо и велико,
Все било в багровый тон.
Угасни позже моей звезды,
Память моя о том,
Что в двадцать три я могла, смеясь,