- Разве Бэтмен когда-либо подводил вас в подобных вопросах? – фыркнул Робин.
- Нет.
Гордон, к своему сожалению, доверял Темному Рыцарю, что было непозволительной роскошью для его гордости полисмена. Но вот к его помощнику он особым доверием не горел. Парнишка был вспыльчивым и импульсивным, даже такому стороннему человеку как комиссар это было видно.
- Тогда зачем волноваться то? – спросил парень, пряча небольшой иньектор в один из кармашков пояса.
- Я всегда волнуюсь. Все же я позволяю не пойми кому вводить черте что гражданам моего города. Скажи мне парень, как я могу не волноваться?
- Вы принимаете все слишком близко к сердцу, - усмехнулся тот.
- Да уж, - Гордон достал из кармана пачку сигарет, вынул одну, прикусил зубами и только доставая зажигалку вспомнил что он в больничной палате. – Проклятье, лучше скажи, когда они должны очнуться, и что еще я должен знать обо всей этой ситуации? Твой… наставник передавал что-то?
- Пострадавшие проснуться завтра утром, как обычно. Возможно они еще некоторое время будут испытывать слабые приступы беспричинного страха. Ничего серьезного учитывая то что они пережили, но на всякий случай им можно назначить какие-то антидепрессанты. Это все. Бэтмен больше ничего не говорил.
- Хорошо. Но почему он сам не явился?
- Ну, я просил у него о… эм… расширении полномочий, а получилось так что меня отправили подтирать сопли жертвам небольшого происшествия, - кисло отозвался тот.
- Считаешь, что это не такая уж важная работа?
- Да нет, - Робин помялся, - просто достало что меня все еще считают ребенком. Блин, вы выговариваете меня прямо как наш… эм… дедушка.
- В самом деле? – Гордон усмехнулся в рыжие усы. – Ладно не буду лезть не в свое дело и спрашивать об этом таинственном дедушке. Но если не затруднит не скажешь мне какие есть критерии для становления Робином?
- Это вопрос явно не ко мне. Но чисто для справки мне для этого хватило свинтить колеса с бэтмобиля. Всего хорошего комиссар.
- Ну хоть у кого-то в вашей мрачной компашке есть чувство юмора, - усмехнулся Гордон в след выпрыгивающему из окна парню.
Ни он, ни Робин так и не заметили, что девушка в постели очнулась буквально через пару секунд как получила противоядие
***
Утром меня посетили полисмены. И честно признаться, своим будущим коллегам я был не особенно рад. Как чувствовал.
Эти парни выжали из меня все соки. Перед встречей они очевидно обладали исчерпывающей биографией на юную выпускницу военной академии в Вест-Пойнт, сиречь меня. Знали, что я вскоре окажусь пусть и не в их рядах, но в структуре предельно сопряженной с их епархией. Но даже так они устроили мне полноценный допрос с этой их забавной в начале, но утомительной спустя уже полчаса манере доброго-злого полицейского.
Они промурыжили меня четыре часа к ряду, все заставляя повторять и повторять мою версию произошедшего вчера в том оружейном магазине. Собственно, я говорил все так как было. Чего скрывать то?
Наконец допрос закончился, но муки мои были еще далеки от своего завершения. Что же случилось, спросите вы? Злая и не выспавшаяся медсестра отвечу я. Боги! Как же она меня выбесила! Не положено меня выписывать и все тут! Мать его! Да я же здоров как бык! Даже ссадина на затылке зажила, чего уж говорить об успешно выведенных токсинах. Но нет, куда вам. Не положено.
И ведь вечно со мною такая проблема. Бытность игровым персонажем позволяет заживлять мелкие царапины, ссадины и ранки буквально на глазах. Достаточно обработать проблемную область банальным спиртиком и спустя полчаса нельзя даже опередить была ли травма. Казалось бы, радоваться надо, но хрен там. Медики при виде подобного впадают в прострацию, и пытаются задержать меня в медблоке на максимально возможный срок. Во избежание рецедивов типа.
Сбежал бы уже давно, но потом геморроя со страховой медициной не оберёшься.
В общем медсестра задержала меня в ненавистной палате еще на часика три, пока наконец не явился мой лечащий врач и не смилостивился надо мною. Благодетель!
В довершение всего над бедным парнишкой злым роком, заключенным в женском теле, решила поиздеваться погода. Если до этого я мог наблюдать за больничным окном радостную солнечную погоду, что только не подмигивала, зовя скорее покинуть запыленные помещения и выбираться на улицу, то стоило мне отойти от здания на каких-то триста метров, и небо резко заволокли тучи.
Я медленно брел по вечерним улицам Готэма, постепенно намокая под мелким противным дождем. И думы тяжелые думал.
Как-никак я впервые убил человека. Допрашивающие меня копы подтвердили это. Если вначале в горячке боя, когда адреналин просто тек по венам я никак на это не отреагировал, то теперь, на трезвую голову мне было, о чем подумать. Но знаете, что странно? Даже теперь я не сильно переживал.