Она толкает меня пальцем в грудь, а затем открывает входную дверь прежде, чем это успеваю сделать я.
Я иду за ней и наблюдаю, как Мидоу с улыбкой откидывает назад голову и с тихим стоном вдыхает аромат. Это невероятно сексуально.
— Черт возьми, Стикс. Внутри дома пахнет еще лучше. Никогда раньше мужчина не готовил для меня ужин. Для меня это в новинку, и мне нравится, что ты сделал это.
— Я многое готов сделать ради тебя, — признаю, ведя ее к кухонному столу. Выдвигаю стул, чтобы она могла присесть. Удивительно, она даже не заметила, что мой диван и телевизор исчезли. Она слишком сосредоточена на ужине. Все так, как я и планировал. — Не буду врать. Ты — первая женщина, для которой я готовил. Во многом ты для меня становишься первой, и это невероятно удивляет. Ты меня безумно удивляешь.
Мидоу молча смотрит на меня, потом прикусывает губу и отворачивается, будто не хочет, чтобы я видел ее реакцию. Слишком поздно. Спрятав лицо, она ничего не изменит. Особенно, если учесть, что я вижу, как она ерзает на стуле и слышу ее тяжелое дыхание.
Мое признание заставило ее нервничать.
Она влюбляется в меня так же сильно, как и я в нее. У меня такое чувство, что ее это удивляет не меньше, чем меня.
Прежде чем поехать за ней, я поставил в духовку стейк и картофель. Поэтому вытаскиваю их и молча кладу на наши тарелки, давая ей время собраться с мыслями.
Пока я накрываю на стол, вижу в ее взгляде восхищение и признательность. Этот взгляд заставляет мое сердце биться чаще.
— Спасибо, — искренне говорит она. — Я хочу, чтобы ты знал, я ценю всё, что ты для меня делаешь… Давно ко мне не относились так, как ты последний месяц. Так что, спасибо тебе.
Мое сердце сжимается от грусти в ее голосе, и это возвращает меня к разговору, который мы вели на скале о потере ее родителей в детстве, а затем и тети год назад.
Черт, мне ненавистна мысль о том, что Мидоу когда-нибудь останется одна.
Из-за этого хочется быть рядом с ней чаще, но я знаю, что сейчас это невозможно. Не с нашими напряженными графиками. Но, надеюсь, скоро все изменится.
Я откидываюсь на спинку стула и смотрю, как она наслаждается первыми кусочками стейка. Закрытые глаза и тихий сексуальный стон из ее рта говорят мне о том, что он ей понравился, как и я предполагал.
— О. Мой. Бог. — Мидоу перестает жевать, открывает глаза и улыбается мне через стол. — Это самый лучший стейк, который я когда-либо пробовала. Без шуток. Невероятно вкусно.
— Рад это слышать. — Я отрезаю кусочек от своего и приподнимаю бровь, наблюдая, как она запихивает огромный кусок стейка в рот с превеликим удовольствием. — Меня радует, что твоему ротику понравилось мое мясо.
Она перестает жевать и бросает в меня зеленой фасолью, а после старается сдержать смех, когда та отскакивает от моего лба.
— Я не старалась попасть тебе в лицо, но признаю, получилось довольно забавно. — Еще одна зеленая фасоль ударяется о мой лоб, заставляя ее смеяться еще громче.
Мидоу невероятно красива, когда смеется так, будто ее никто не видит. Ну... Кроме меня, конечно.
Не сводя с нее глаз, притягиваю ее стул к себе и фиксирую его ногой, как делал это той ночью в клубе. Она продолжает смеяться, а я вытираю лоб и качаю головой.
— Тебе очень повезло, что ты такая милая, когда смеешься. — Я облизываю губы, прежде чем наклониться и поцеловать ее как раз в тот момент, когда она готовится мне что-то ответить.
Что бы она ни собиралась сказать, это подождет. Мой рот должен быть на ее губах прямо сейчас. Я не могу не прикасаться к ней.
— Ах, да? — спрашивает Мидоу прямо в губы, после чего кусает мою нижнюю губу. — И тебе повезло, что я весь день хотела лишь тебя. Иначе ты пострадал бы за то, что отвлекаешь меня от этого стейка.
— Да? — рычу я, вцепившись руками ей в волосы и притягивая ее ближе. — Мне нравятся опасные женщины. Продолжай. Сделай мне больно.
Прежде чем заговорить, Мидоу в течение нескольких секунд смотрит на меня нежным взглядом.
— Честно признаться, я не думаю, что когда-либо смогу причинить тебе боль. Даже если бы ты этого хотел.
— Хорошо, — шепчу я. — А теперь доедай ужин. У меня есть еще кое-какие планы для нас.
Я еще не выходил на задний двор, но надеюсь, ребята помогли мне. Мидоу хочет провести вечер дома, свернувшись калачиком на диване за фильмами, а также провести ночь под звездным небом. Со мной она получит и то и другое одновременно.
Когда мы заканчиваем ужинать, Мидоу смотрит на меня с самой широкой улыбкой. Она не перестает улыбаться с тех пор, как мы сели за стол, и из-за этого я чувствую себя самым счастливым человеком в мире.
Эта ночь должна стать особенной для Мидоу, я счастлив видеть, как она взволнована в ожидании того, что будет дальше.
— Это лучший ужин в моей жизни. Серьезно, я объелась. Мне надо было еще давно остановиться, но я не могла. Это... Это было так восхитительно. Кто научил тебя так готовить?
Я отвечаю ей, складывая наши грязные тарелки в посудомойку.
— Мой дядя Уэс. Он — лучший повар, которого я знаю. Так что постараюсь держать тебя подальше от него. Мне не нужны конкуренты. Тем более, он тоже привлекателен.
Я слышу ее смех позади себя, прежде чем чувствую, как ее руки обвиваются вокруг моей талии.
— Когда речь идет о тебе, не может быть никакой конкуренции. Так что я бы не сильно беспокоилась насчет дяди Уэса.
Повернувшись к Мидоу, я обхватываю ее лицо ладонями и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее с тихим стоном.
— Я, правда, стараюсь быть в некоторой степени романтичным, так что давай выведем тебя на улицу, пока я не взорвался и не сорвал с тебя одежду прямо здесь своими, блин, зубами.
Она встает на цыпочки и обнимает меня за шею, с силой притягивая к себе.
— Продолжай говорить со мной в таком тоне, и мы не сможем выйти на улицу для следующей части свидания.
Сказав это, Мидоу поворачивается и уходит, заставляя меня смотреть на ее сексуальную попку. Она направляется к двери на задний двор, останавливается и тянется к ручке.
— Пойдем.
Односложная команда заставляет меня пойти за ней и прильнуть к ее шее в тот момент, когда она открывает дверь и оглядывается.
— Стикс, — взволнованно говорит она, показывая на открытую дверь. — Что это? — Затем выходит на улицу, чтобы рассмотреть поближе. — Это твой диван и телевизор?
— Ты хотела ночь с фильмами и звездным небом. Так что у тебя будет ночь с фильмами и звездами. Стоит тебе только попросить о чем-то, и ты это получишь. Так я поступаю.
Взяв за руку, Мидоу тащит меня к беседке, торопясь усадить на диван.
— Вау! — Она смотрит на панорамную крышу, и ее рот открывается, когда она видит звезды. Они такие яркие сегодня. — Мне это нравится! Я даже не думала сделать что-то подобное. Это невероятно. Ты никогда не перестанешь меня удивлять.
Усевшись, я сажаю ее к себе на колени и обнимаю как тогда, на скале.
Ее очень приятно обнимать, и я могу думать лишь о желании защитить ее и сделать счастливой.
Я позволяю ей выбрать фильм, который она хотела бы посмотреть. Фильм для меня не имеет никакого значения. Весь день и прошедшую ночь я думал лишь о том, чтобы держать Мидоу в своих объятиях.
Примерно через двадцать минут после начала просмотра мы меняем позу так, что я оказываюсь позади Мидоу, крепко обхватив ее руками. Хочу, чтобы ей было как можно удобнее.
Даже если она уснет в моих объятиях. Я не буду двигаться. Буду спать здесь, чтобы ей было удобно.
— Спасибо, — шепчет она на середине фильма. — Это одна из лучших ночей в моей жизни.
— Прекрасно, — шепотом отвечаю ей. — У меня тоже.
Она поворачивается ко мне лицом, обхватив руками мою голову.
— Ты совсем не такой, как я ожидала, Стикс. Милый и заботливый. Один из самых заботливых людей, которых я когда-либо встречала. С тобой я чувствую... Просто... С тобой я чувствую. Так много времени прошло с тех пор, как меня волновало что-то, кроме больницы.
Я чувствую боль в груди, и обнимаю Мидоу так крепко, как только могу, прижимаясь лбом к ее лбу.
— Ты тоже пробуждаешь во мне чувства. Ты — первая из всех женщин, кто заставляет меня хотеть чего-то большего в жизни. Первая женщина, ради которой я проводил дни в ожидании шанса, который ты могла дать. Ты особенная для меня.
Ее дыхание поднимается к моим губам.
— Я засыпаю ночью с мыслями о том, чтобы быть с тобой. Скучаю по тебе, когда ты не рядом. Это для меня много значит.
Наклонившись, обхватываю ее лицо ладонями и прижимаюсь губами к ее губам, желая только одного — почувствовать ее рядом с собой.
Эта женщина олицетворяет все, что я искал и, черт возьми... Я начинаю сходить с ума, услышав, что она скучает, когда меня нет рядом.
Аккуратно переворачиваю ее на спину и прижимаюсь всем телом к ее ногам.
— По чему во мне ты скучала больше всего? — спрашиваю шепотом.
— По тому, как ты заставляешь меня смеяться и забывать о пустоте, которую я чувствовала с тех пор, как потеряла тетю. По тому, как ты целуешь меня, будто не можешь насытиться. И тому, как ты обнимаешь меня молча, будто слова не нужны, чтобы описать то, что чувствуешь ко мне.
Я провожу пальцем по ее губам, и мой рот накрывает ее губы. Я чувствую, как наши сердца бьются в унисон.
— Черт, я хочу, чтобы ты стала моей.
— Тогда забери меня, — выдыхает она. — Я могу быть твоей, если ты этого хочешь.
Сев, я снимаю рубашку через голову и бросаю ее вниз. Руки Мидоу медленно блуждают по моему телу, лаская мышцы. Я тянусь к своим джинсам и расстегиваю их.
Ее прикосновения нежны и заботливы, будто она не хочет торопиться, желая навсегда запомнить каждый момент. Словно она выжигает эти моменты в своей памяти.
И я тоже.
Я уверен, Мидоу чувствует, как быстро и сильно бьется мое сердце. Я поднимаю ее и снимаю с нее рубашку и лифчик.
— Ты такая красивая.
Не успеваю опомниться, как наши обнаженные тела сплетаются, и я медленно вхожу в Мидоу под звездным небом.